Одним из самых ярких поэтов-декабристов младшего поколения был Кондратий Федорович Рылеев. Его творческая жизнь продолжалась недолго – с первых ученических опытов 1817–1819 гг. до последнего стихотворения (начало 1826), написанного в Петропавловской крепости.

Широкая известность пришла к Рылееву после публикации оды-сатиры «К временщику» (1820), которая была написана во вполне традиционном духе, но отличалась смелым содержанием. Первоначально в поэзии Рылеева параллельно сосуществуют стихотворения разных жанров и стилей – оды и элегии. Над Рылеевым тяготеют «правила» тогдашних пиитик. Гражданская и личная темы еще не смешиваются, хотя ода, например, приобретает новый строй. Ее темой становится не прославление монарха, не воинская доблесть, как это было в лирике XVIII в., а обычная гражданская служба.

Особенность лирики Рылеева заключается в том, что он не только наследует традиции гражданской поэзии прошлого столетия, но и усваивает достижения новой, романтической поэзии Жуковского и Батюшкова, в частности поэтический стиль Жуковского, используя те же устойчивые стиховые формулы.

Постепенно, однако, гражданская и интимная струи в лирике поэта начинают пересекаться: элегии и послания включают гражданские мотивы, а ода и сатира проникаются личными настроениями. Жанры и стили начинают смешиваться. Иначе говоря, в гражданском, или социальном, течении русского романтизма происходят те же процессы, что и в психологическом течении. Герой элегий, посланий (жанров, которые традиционно посвящались описанию интимных переживаний) обогащается чертами общественного человека («В.Н. Столыпиной», «На смерть Бейрона »). Гражданские же страсти получают достоинство живых личных эмоций. Так рушатся жанровые перегородки, и жанровое мышление терпит значительный урон. Эта тенденция характерна для всей гражданской ветви русского романтизма.

Типично, например, стихотворение Рылеева «Я ль буду в роковое время…». С одной стороны, в нем очевидны черты оды и сатиры – высокая лексика («роковое время», «гражданина сан»), знаковые отсылки к именам героев древности и современности (Брут, Риэго), презрительно-обличительные выражения («изнеженное племя»), ораторская, декламационная интонация, рассчитанная на устное произношение, на публичную речь, обращенную к аудитории; с другой – проникнутое грустью элегическое размышление по поводу того, что молодое поколение не вступает на гражданское поприще.

Думы

С 1821 г. в творчестве Рылеева начинает складываться новый для русской литературы жанр – думы, лироэпического произведения, сходного с балладой, основанного на реальных исторических событиях, преданиях, лишенных, однако, фантастики. Рылеев особенно обращал внимание своих читателей на то, что дума – изобретение славянской поэзии, что в качестве фольклорного жанра она существовала давно на Украине и в Польше. В предисловии к своему сборнику «Думы» он писал: «Дума – старинное наследие от южных братьев наших, наше русское, родное изобретение. Поляки заняли ее от нас. Еще до сих пор украинцы поют думы о героях своих: Дорошенке, Нечае, Сагайдачном, Палее, и самому Мазепе приписывается сочинение одной из них» . В начале XIX в. этот жанр народной поэзии получил распространение в литературе. Его ввел в литературу польский поэт Немцевич, на которого Рылеев сослался в том же предисловии. Однако не только фольклор стал единственной традицией, повлиявшей на литературный жанр думы. В думе можно различить признаки медитативной и исторической (эпической) элегии, оды, гимна и др.

Первую думу – «Курбский» (1821) поэт опубликовал с подзаголовком «элегия», и лишь начиная с «Артемона Матвеева» появляется новое жанровое определение – дума. Сходство с элегией видели в произведениях Рылеева многие его современники. Так, Белинский писал, что «дума есть тризна историческому событию или просто песня исторического содержания. Дума почти то же, что эпическая элегия» . Критик П.А. Плетнев определил новый жанр как «лирический рассказ какого-нибудь события» . Исторические события осмыслены в думах Рылеева в лирическом ключе: поэт сосредоточен на выражении внутреннего состояния исторической личности, как правило, в какой-либо кульминационный момент жизни.

Композиционно дума разделяется на две части – жизнеописание в нравственный урок, который следует из этого жизнеописания. В думе соединены два начала – эпическое и лирическое, агиографическое и агитационное. Из них главное – лирическое, агитационное, а жизнеописание (агиография) играет подчиненную роль.

Почти все думы, как отметил Пушкин, строятся по одному плану: сначала дается пейзаж, местный или исторический, который подготавливает появление героя; затем с помощью портрета выводится герой и тут же произносит речь; из нее становится известной предыстория героя и нынешнее его душевное состояние; далее следует урок-обобщение. Так как композиция почти всех дум одинакова, то Пушкин назвал Рылеева «планщиком» , имея в виду рациональность и слабость художественного изобретения. По мнению Пушкина, все думы происходят от немецкого слова dumm (глупый).

В задачу Рылеева входило дать широкую панораму исторической жизни и создать монументальные образы исторических героев, но поэт решал ее в субъективно-психологическом, лирическом плане. Цель его – возбудить высоким героическим примером патриотизм и вольнолюбие современников. Достоверное изображение истории и жизни героев отходило при этом на второй план.

Для того чтобы рассказать о жизни героя, Рылеев обращался к возвышенному языку гражданской поэзии XVIII – начала XIX в., а для передачи чувств героя – к поэтической стилистике Жуковского (см., например, в думе «Наталья Долгорукая»: «Судьба отраду мне дала В моем изгнании унылом…», «И в душу, сжатую тоской, Невольно проливала сладость»).

Психологическое состояние героев, особенно в портрете, почти всегда одинаково: герой изображен не иначе, как с думой на челе, у него одни и те же позы и жесты. Герои Рылеева чаще всего сидят, и даже когда их приводят на казнь, они тут же садятся. Обстановка, в которой находится герой, – подземелье или темница.

Поскольку в думах поэт изображал исторических личностей, то перед ним встала проблема воплощения национально-исторического характера – одна из центральных и в романтизме, и в литературе того времени вообще. Субъективно Рылеев вовсе не собирался покушаться на точность исторических фактов и «подправлять» дух истории. Больше того, он стремился к соблюдению исторической правды и опирался на «Историю государства Российского» Карамзина. Для исторической убедительности он привлек историка П.М. Строева, который написал большинство предисловий-комментариев к думам. И все-таки это не спасло Рылеева от слишком вольного взгляда на историю, от своеобразного, хотя и ненамеренного, романтически-декабристского антиисторизма.

Поэма «Войнаровский»

Поэма – один из самых популярных жанров романтизма, в том числе гражданского, или социального. Декабристская поэма была вехой в истории жанра и воспринималась на фоне южных романтических поэм Пушкина. Наиболее охотно в декабристской поэме разрабатывалась историческая тема, представленная Катениным («Песнь о первом сражении русских с татарами на реке Калке под предводительством Галицкого Мстислава Мстиславовича Храброго»), Ф. Глинкой («Карелия»), Кюхельбекером («Юрий и Ксения»), А. Бестужевым («Андрей, князь Переяславский»), А. Одоевским («Василько»). В этом ряду стоит и поэма Рылеева «Войнаровский».

Поэма Рылеева «Войнаровский» (1825) была написана в духе романтических поэм Байрона и Пушкина . В основе романтической поэмы лежат параллелизм картин природы, бурной или умиротворенной, и переживаний изгнанника-героя, исключительность которого подчеркнута его одиночеством. Поэма развивалась через цепь эпизодов и монологические речи героя. Роль женских персонажей по сравнению с героем всегда ослаблена.

Современники отмечали, что характеристики героев и некоторые эпизоды сходны с характеристиками персонажей и сценами из поэм Байрона «Гяур», «Мазепа», «Корсар» и «Паризина». Несомненен также и учет Рылеевым пушкинских поэм «Кавказский пленник» и «Бахчисарайский фонтан», написанных значительно раньше.

Поэма Рылеева стала одной из ярких страниц в развитии жанра. Это объясняется несколькими обстоятельствами.

Во-первых, любовный сюжет, столь важный для романтической поэмы, отодвинут на второй план и заметно приглушен. Любовная коллизия в поэме отсутствует: между героем и его возлюбленной нет никаких конфликтов. Жена Войнаровского добровольно едет за мужем в ссылку.

Во-вторых, поэма отличалась точным и подробным воспроизведением картин сибирского пейзажа и сибирского быта, открывая русскому читателю во многом неизвестный ему природный и бытовой уклад. Рылеев советовался с декабристом В.И. Штейнгелем о предметности нарисованных картин. Вместе с тем суровая сибирская природы и жизнь не чужды изгнаннику: они соответствовали его мятежному духу («Мне был отраден шум лесов, Отрадно было мне ненастье, И бури вой, и плеск валов»). Герой был непосредственно соотнесен с родственной его настроениям природной стихией и вступил с ней в сложные отношения.

В-третьих, и это самое главное: своеобразие рылеевской поэмы состоит в необычной мотивировке изгнания. В романтической поэме мотивировка отчуждения героя, как правило, остается двойственной, не совсем ясной или таинственной. В Сибири Войнаровский оказался не по собственной воле, не вследствие разочарования и не в роли искателя приключений. Он – политический ссыльный, и его пребывание в Сибири носит вынужденный характер, определяемый обстоятельствами его трагической жизни. В точном указании причин изгнания – новаторство Рылеева. Это одновременно конкретизировало и сужало мотивировку романтического отчуждения.

Наконец, в-четвертых, сюжет поэмы связан с историческими событиями. Поэт намеревался подчеркнуть масштабность и драматизм личных судеб героев – Мазепы, Войнаровского и его жены, их вольнолюбие и патриотизм. Как романтический герой, Войнаровский двойствен: он изображен тираноборцем, жаждущим национальной независимости, и пленником рока («Мне так сулил жестокий рок»).

Отсюда проистекают колебания Войнаровского в оценке Мазепы – самого романтического лица в поэме.

В одной стороны, Войнаровский верой и правдой служил Мазепе:

Мы в нем главу народа чтили,

Мы обожали в нем отца,

Мы в нем отечество любили.

С другой же – мотивы, заставившие Мазепу выступить против Петра, неизвестны или не полностью известны Войнаровскому:

Не знаю я, хотел ли он

Спасти от бед народ Украйны,

Это противоречие реализуется в характере – гражданская страсть, направленная на вполне конкретные действия, совмещается с признанием власти вне личных обстоятельств, которые в конечном итоге оказываются решающими.

Оставаясь до конца тираноборцем, Войнаровский чувствует свою подверженность каким-то неясным для него роковым силам. Конкретизация мотивировки изгнания получает, таким образом, более широкий и многообъемлющий смысл.

Личность Войнаровского в поэме значительно идеализирована и эмоционально приподнята. С исторической точки зрения Войнаровский – изменник. Он, как и Мазепа, хотел отделить Украину от России, переметнулся к врагам Петра I и получал чины и награды то от польских магнатов, то от шведского короля Карла XII.

Катенин искренне удивился рылеевской трактовке Войнаровского, попытке сделать из него «какого-то Катона». Историческая правда была не на стороне Мазепы и Войнаровского, а на стороне Петра I. Пушкин в «Полтаве» восстановил поэтическую и историческую справедливость. В поэме же Рылеева Войнаровский – республиканец и тираноборец. Он говорит о себе: «Чтить Брута с детства я привык».

Творческий замысел Рылеева был изначально противоречив: если бы поэт остался на исторической почве, то Войнаровский не мог бы стать высоким героем, потому что его характер и поступки исключали идеализацию, а романтически приподнятое изображение изменника неминуемо вело, в свою очередь, к искажению истории. Поэт, очевидно, сознавал вставшую перед ним трудность и пытался ее преодолеть.

Образ Войнаровского у Рылеева раздвоился: с одной стороны, Войнаровский изображен лично честным и не посвященным в замыслы Мазепы. Он не может нести ответственность за тайные намерения изменника, поскольку они ему не известны. С другой стороны, Рылеев связывает Войнаровского с исторически несправедливым общественным движением, и герой в ссылке задумывается над реальным содержанием своей деятельности, пытаясь понять, был ли он игрушкой в руках Мазепы или сподвижником гетмана. Это позволяет поэту сохранить высокий образ героя и одновременно показать Войнаровского на духовном распутье. В отличие от томящихся в тюрьме или в изгнании героев дум, которые остаются цельными личностями, нисколько не сомневаются в правоте своего дела и в уважении потомства, ссыльный Войнаровский уже не вполне убежден в своей справедливости, да и умирает он без всякой надежды на народную память, потерянный и забытый.

Между вольнолюбивыми тирадами Войнаровского и его поступками нет расхождения – он служил идее, страсти, но подлинный смысл повстанческого движения, к которому он примкнул, ему недоступен. Политическая ссылка – закономерный удел героя, связавшего свою жизнь с изменником Мазепой.

Приглушая любовный сюжет, Рылеев выдвигает на первый план общественные мотивы поведения героя, его гражданские чувства. Драматизм поэмы заключен в том, что герой-тираноборец, в искреннем и убежденном свободолюбия которого автор не сомневается, поставлен в обстоятельства, заставляющие его оценить прожитую жизнь. Так в поэму Рылеева входит друг свободы и страдалец, мужественно несущий свой крест, пламенный борец против самовластья и размышляющий, анализирующий свои действия мученик. Войнаровский не упрекает себя за свои чувства. И в ссылке он держится тех же убеждений, что и на воле. Он сильный, мужественный человек, предпочитающий мучения самоубийству. Вся его душа по-прежнему обращена к родному краю. Он мечтает о свободе отчизны и жаждет видеть ее счастливой. Однако в размышления Войнаровского постоянно врываются колебания и сомнения. Они касаются прежде всего вражды Мазепы и Петра, деятельности гетмана и русского царя. До своего последнего часа Войнаровский не знает, кого нашла в Петре его родина – врага или друга, как не понимает он и тайных намерений Мазепы. Но это означает, что Войнаровскому не ясен смысл собственной жизни: если Мазепой руководили тщеславие, личная корысть, если он хотел «воздвигнуть трон», то, следовательно, Войнаровский стал участником неправого дела, если же Мазепа – герой, то жизнь Войнаровского не пропала даром.

Вспоминая о своем прошлом, рассказывая о нем историку Миллеру (большая часть поэмы – монолог Войнаровского), он живо рисует картины, события, эпизоды, встречи, цель которых – оправдаться перед собой и будущим, объяснить свои поступки, свое душевное состояние, утвердить чистоту своих помыслов и преданность общественному благу. Но те же картины и события побуждают Рылеева иначе осветить героя и внести убедительные поправки в его декларации.

Поэт не скрывает слабости Войнаровского. Гражданская страсть заполнила всю душу героя, но он вынужден признать, что многое не понял в исторических событиях, хотя и был их непосредственным и активным действующим лицом. Войнаровский несколько раз говорит о своей слепоте и заблуждениях:

Мазепе предался я слепо…<…>

Ах, может, был я в заблужденье,

Кипящей ревностью горя, -

Но я в слепом ожесточенье

Тираном почитал царя…

Быть может, увлеченный страстью,

Не мог я цену дать ему

И относил то к самовластью,

Что свет отнес к его уму.

Свою беседу с Мазепой Войнаровский называет «роковой» и считает ее началом выпавших на его долю бед, а «нрав» самого «вождя» «хитрым». Он и теперь, в ссылке, недоумевает о подлинных мотивах предательства Мазепы, который был для него героем:

Мы в нем главу народа чтили,

Мы обожали в нем отца,

Мы в нем отечество любили.

Не знаю я, хотел ли он

Спасти от бед народ Украйны

Иль в ней себе воздвигнуть трон, -

Мне гетман не открыл сей тайны.

Ко праву хитрого вождя

Успел я в десять лет привыкнуть;

Но никогда не в силах я

Был замыслов его проникнуть.

Он скрытен был от юных дней,

И, странник, повторю: не знаю,

Что в глубине души своей

Готовил он родному краю.

Между тем выразительные картины, всплывающие в памяти Войнаровского, подтверждают его сомнения, хотя истина постоянно ускользает от героя. Народ, чье благо Войнаровский ставит превыше всего, клеймит Мазепу.

Пленный батуринец смело бросает в лицо изменнику:

Народ Петра благословлял

И, радуясь победе славной,

На стогнах шумно пировал;

Тебя ж, Мазепа, как Иуду,

Клянут украинцы повсюду;

Дворец твой, взятый на копье,

Был предан нам на расхищенье,

И имя славное твое

Теперь – и брань и поношенье!

Рисуя последние дни Мазепы, Войнаровский вспоминает об угрызениях нечистой совести гетмана, перед взором которого являлись тени несчастных жертв: Кочубея, его жены, дочери, Искры. Он видит палача, дрожит «от страху», в его душу входит «ужас». И сам Войнаровский часто погружен в «думу смутную», ему тоже свойственна «борьба души». Так Рылеев, вопреки рассказам Войнаровского, частично восстанавливает историческую правду. Поэт сочувствует мятежному герою-тираноборцу и патриоту, но он понимает, что гражданские чувства, переполняющие Войнаровского, не избавили его от поражения. Рылеев, таким образом, наделяет героя некоторыми слабостями. Он признает возможность личного заблуждения Войнаровского.

Однако собственно художественное задание Рылеева расходилось с этим выводом. Основная цель поэта состояла в создании героического характера. Бескорыстие и личная честность в глазах поэта оправдывали Войнаровского, оставшегося непримиримым борцом против тирании. С героя снималась историческая и личная вина. Рылеев перелагал ответственность с Войнаровского на изменчивость, превратность судьбы, на ее необъяснимые законы. В его поэме, как и в думах, содержание истории составляла борьба тираноборцев и патриотов с самовластьем. Поэтому Петр, Мазепа и Войнаровский изображались односторонне. Петр в поэме Рылеева – только тиран, а Мазепа и Войнаровский – свободолюбцы, выступающие против деспотизма. Между тем содержание реального, исторического конфликта было неизмеримо сложнее. Мазепа и Войнаровский действовали вполне сознательно и не олицетворяли собой гражданскую доблесть. Поэтизация героя, которому приписаны в поэме свободолюбие, патриотизм, демонические черты, придающие ему значительность и возвышающие его, вступала в противоречие с исторически правдивым его изображением.

Декабристская романтическая поэма отличалась остротой конфликта – психологического и гражданского, неминуемо приводившего к катастрофе. Это характеризовало действительность, в которой погибали благородные, чистые духом герои, не обретавшие счастья.

Поэма обнаружила в процессе эволюции тяготение к эпичности, к жанру повести в стихах, свидетельством чему было укрепление повествовательного стиля в поэме «Войнаровский».

Его заметил и одобрил Пушкин, особенно похвалив Рылеева за «размашку в слоге». Пушкин увидел в этом отход Рылеева от субъективно-лирической манеры письма. В романтической поэме, как правило, господствовал единый лирический тон, события окрашивались авторской лирикой и не представляли для автора самостоятельного интереса. Рылеев нарушил эту традицию и тем способствовал созданию стиховых и стилистических форм для объективного изображения. Его поэтические искания отвечали раздумьям Пушкина и потребностям развития русской литературы.

Похожая информация.

История русской литературы XIX века. Часть 1. 1795-1830 годы Скибин Сергей Михайлович

Поэзия К.Ф. Рылеева

Поэзия К.Ф. Рылеева

Одним из самых ярких поэтов-декабристов младшего поколения был Кондратий Федорович Рылеев. Его творческая жизнь продолжалась недолго – с первых ученических опытов 1817–1819 гг. до последнего стихотворения (начало 1826), написанного в Петропавловской крепости.

Широкая известность пришла к Рылееву после публикации оды-сатиры «К временщику» (1820), которая была написана во вполне традиционном духе, но отличалась смелым содержанием. Первоначально в поэзии Рылеева параллельно сосуществуют стихотворения разных жанров и стилей – оды и элегии. Над Рылеевым тяготеют «правила» тогдашних пиитик. Гражданская и личная темы еще не смешиваются, хотя ода, например, приобретает новый строй. Ее темой становится не прославление монарха, не воинская доблесть, как это было в лирике XVIII в., а обычная гражданская служба.

Особенность лирики Рылеева заключается в том, что он не только наследует традиции гражданской поэзии прошлого столетия, но и усваивает достижения новой, романтической поэзии Жуковского и Батюшкова, в частности поэтический стиль Жуковского, используя те же устойчивые стиховые формулы.

Постепенно, однако, гражданская и интимная струи в лирике поэта начинают пересекаться: элегии и послания включают гражданские мотивы, а ода и сатира проникаются личными настроениями. Жанры и стили начинают смешиваться. Иначе говоря, в гражданском, или социальном, течении русского романтизма происходят те же процессы, что и в психологическом течении. Герой элегий, посланий (жанров, которые традиционно посвящались описанию интимных переживаний) обогащается чертами общественного человека («В.Н. Столыпиной», «На смерть Бейрона»). Гражданские же страсти получают достоинство живых личных эмоций. Так рушатся жанровые перегородки, и жанровое мышление терпит значительный урон. Эта тенденция характерна для всей гражданской ветви русского романтизма.

Типично, например, стихотворение Рылеева «Я ль буду в роковое время…». С одной стороны, в нем очевидны черты оды и сатиры – высокая лексика («роковое время», «гражданина сан»), знаковые отсылки к именам героев древности и современности (Брут, Риэго), презрительно-обличительные выражения («изнеженное племя»), ораторская, декламационная интонация, рассчитанная на устное произношение, на публичную речь, обращенную к аудитории; с другой – проникнутое грустью элегическое размышление по поводу того, что молодое поколение не вступает на гражданское поприще.

Данный текст является ознакомительным фрагментом. автора Лихт Ганс

Из книги Сексуальная жизнь в Древней Греции автора Лихт Ганс

Из книги Сексуальная жизнь в Древней Греции автора Лихт Ганс

1. Поэзия а) эпическая и лирическая поэзия В постклассический период греческой литературы, который называется периодом эллинизма и начало которого обычно связывают с датой смерти Александра Македонского (323 г. до н. э.), эротика играет даже большую роль, чем в так

Из книги Сексуальная жизнь в Древней Греции автора Лихт Ганс

с) фарс, поэзия кинедое, мимы, буколическая поэзия, мимиямбы Из чистой лирики этого периода почти ничего не сохранилось. Александр Этол, родившийся в Этолии накануне III в. до н. э., в своей элегии, озаглавленной «Аполлон», вывел бога-пророка, рассказывающего истории о

Из книги Сексуальная жизнь в Древней Греции автора Лихт Ганс

1. Поэзия Период приблизительно с 150 г. до н. э. до 100 г. н. э. в истории греческой литературы называют переходным периодом к классицизму, и, естественно, мы начинаем наш обзор этого непродолжительного периода, который характеризуется возрастающим восточным влиянием, с

Из книги Сексуальная жизнь в Древней Греции автора Лихт Ганс

1. Поэзия Если говорить о поэзии, по меньшей мере можно упомянуть фрагмент эпиталамы, сохранившейся на папирусе. То, что посещение театральных представлений мима и пантомимы постепенно стало считаться неприличным и в конце концов было запрещено для студентов римского

Из книги Легендарные улицы Санкт-Петербурга автора Ерофеев Алексей Дмитриевич

Из книги Древняя Греция автора Ляпустин Борис Сергеевич

ДРЕВНЕГРЕЧЕСКАЯ ПОЭЗИЯ Греческая литература появилась в VIII-VI вв. до н. э. и первоначально была представлена только эпической поэзией, которая непосредственно «выросла» из устного народного творчества. Историю греческой литературы открывает творчество Гомера,

Из книги Книга Перемен. Судьбы петербургской топонимики в городском фольклоре. автора Синдаловский Наум Александрович

Рылеева, улица 1806–1858. Эта улица в слободе Преображенского полка была проложена еще в середине XVIII века, однако свое первое официальное название получила только в начале XIX века. На плане Петербурга 1806 года она обозначена как 2-й Спасский переулок. Так она была названа по

автора Скибин Сергей Михайлович

Поэзия В поэзии начала XIX в. еще сильно влияние классицизма. По-прежнему появляются громоздкие эпические поэмы («Пожарский, Минин, Гермоген, или Спасенная Россия» С.А. Ширинского-Шихматова), сказочные поэмы («Бахариана» М.М. Хераскова), философско-космологи-ческие поэмы

Из книги История русской литературы XIX века. Часть 1. 1795-1830 годы автора Скибин Сергей Михайлович

Поэзия А.И. Одоевского Особое место среди лироэпических произведений на темы русской истории занимают стихотворения Александра Ивановича Одоевского – поэта-декабриста младшего поколения, чей поэтический дар проявился в наибольшей степени уже после 1825 г. Не известна

автора Куманецкий Казимеж

Из книги История культуры древней Греции и Рима автора Куманецкий Казимеж

ПОЭЗИЯ Напрасно было бы искать в эллинистической поэзии, как и в поэзии IV в. до н. э., отражения проблем, глубоко волновавших общество. Поэзия поселилась при дворах местных властителей, став искусством для немногих избранных. Характерно, что стихи слагали прежде всего

Из книги История культуры древней Греции и Рима автора Куманецкий Казимеж

ПОЭЗИЯ «Сэкулюм Августум» - век Августа - был золотым веком римской поэзии. Выразителями и идеологами новой эпохи суждено было стать Публию Вергилию Марону и Квинту Горацию Флакку. Глубоко и искренне разделял Вергилий веру в то, что возвращение к доблести и могуществу

Из книги Россия и Запад. От Рюрика до Екатерины II автора Романов Петр Валентинович

Из книги Россия и Запад на качелях истории. Том 1 [От Рюрика до Александра I] автора Романов Петр Валентинович

Бирон Байрона, Бирон Рылеева Воспоминаниям политических противников Бирона можно с одинаковым успехом верить или не верить в зависимости от симпатий или антипатий читателя. Среди официальных же обвинений в адрес Бирона, выдвинутых после его свержения, значатся

Поэзия К.Ф. Рылеева

Одним из самых ярких поэтов-декабристов младшего поколения был Кондратий Федорович Рылеев. Его творческая жизнь продолжалась недолго - с первых ученических опытов 1817-1819 гг. до последнего стихотворения (начало 1826), написанного в Петропавловской крепости.
Широкая известность пришла к Рылееву после публикации оды-сатиры “К временщику” (1820), которая была написана во вполне традиционном духе, но отличалась смелым содержанием. Первоначально в поэзии Рылеева параллельно сосуществуют стихотворения разных жанров и стилей - оды и элегии. Над Рылеевым тяготеют “правила” тогдашних пиитик. Гражданская и личная темы еще не смешиваются, хотя ода, например, приобретает новый строй. Ее темой становится не прославление монарха, не воинская доблесть, как это было в лирике XVIII в., а обычная гражданская служба.
Особенность лирики Рылеева заключается в том, что он не только наследует традиции гражданской поэзии прошлого столетия, но и усваивает достижения новой, романтической поэзии Жуковского и Батюшкова, в частности поэтический стиль Жуковского, используя те же устойчивые стиховые формулы.
Постепенно, однако, гражданская и интимная струи в лирике поэта начинают пересекаться: элегии и послания включают гражданские мотивы, а ода и сатира проникаются личными настроениями. Жанры и стили начинают смешиваться. Иначе говоря, в гражданском, или социальном, течении русского романтизма происходят те же процессы, что и в психологическом течении. Герой элегий, посланий (жанров, которые традиционно посвящались описанию интимных переживаний) обогащается чертами общественного человека (“В.Н. Столыпиной”, “На смерть Бейрона”). Гражданские же страсти получают достоинство живых личных эмоций. Так рушатся жанровые перегородки, и жанровое мышление терпит значительный урон. Эта тенденция характерна для всей гражданской ветви русского романтизма.
Типично, например, стихотворение Рылеева “Я ль буду в роковое время…”. С одной стороны, в нем очевидны черты оды и сатиры - высокая лексика (“роковое время”, “гражданина сан”), знаковые отсылки к именам героев древности и современности (Брут, Риэго), презрительно-обличительные выражения (“изнеженное племя”), ораторская, декламационная интонация, рассчитанная на устное произношение, на публичную речь, обращенную к аудитории; с другой - проникнутое грустью элегическое размышление по поводу того, что молодое поколение не вступает на гражданское поприще.

«Рылеев создал новую поэзию, отвечающую поступательному движению декабризма». Его поэзия медитативно-одическая.

Творческое наследие Рылеева легко распадается на три группы I произведений:

а) разные лирические стихотворения, малые формы;

б) лиро-эпические «Думы» и

в) крупные формы - поэма «Войнаровский» (замыслы поэм о Наливайке, трагедии о Хмельницком и пр.).

К первой группе мы относим стихотворения: «К временщику», «К Косовскому», «А.П. Ермолову», «Гражданское мужество», «Гражданин», «На смерть Байрона», «Стансы» (А. Бестужеву), «Вере Николаевне Столыпиной», «Бестужеву» (т.е. все тому же Александру Бестужеву).В сатире «К временщику» клеймится окружающая действительность, «аракчеевский» режим. В оде «Гражданское мужество» в обобщенной форме прославляется одно из коренных качеств подлинной доблести, служения отчизне, идеал, которому надо следовать; тут программа действия для целого поколения. Здесь и отечественные образцы гражданского мужества: Долгорукий, Панин, - дерзавшие говорить истину при Петре I, и Екатерине II, и ныне здравствующий Мордвинов, член Государственного совета, отличавшийся справедливостью и непреклонностью своих позиций. Из всемирных образцов вспоминаются оба Катана, Цицерон. Образцом служит и герой 1812 года А.П. Ермолов, которому адресуется особое послание. Это послание - от целого поколения, от всех декабристов: они знали об оппозиционных настроениях Ермолова и что его не жалуют при дворе; декабристы даже рассчитывали на помощь Ермолова в случае восстания. Из ближайших примеров доблести всеевропейской значимости избирался Байрон, кончине которого в Греции посреди восставшего народа Рылеев посвящает специальное стихотворение.самое знаменитое стихотворение Рылеева «Гражданин», написанное в год восстания. Здесь и сатира на общество, «ветреное племя» «переродившихся славян», здесь и призыв к «гражданскому мужеству» (само название стихотворения), здесь и образцы доблести (Брут, Риэго). Но здесь еще и автобиографическая тема, разработанная в упомянутых посланиях, тема поэта-гражданина, отрешившегося от наслаждений и удовольствий жизни и целиком посвятившего себя служению высокому долгу. Стихотворение «Гражданин» и начинается с прямой постановки самому себе особой задачи в жизни: «Я ль буду в роковое время позорить гражданина сан», поэт не хочет «в постыдной праздности влачить свой век», прожигать жизнь «в объятьях сладострастья», он другой - он постигнул «предназначенье века», он хочет бороться «за угнетенную свободу человека».

2. «Песня про… купца Калашникова». Проблематика, система персонажей, стилевое своеобразие.

В поэме Лермонтова не отражены эти факты, как и сведения о похищениях красивых жён знатных людей, которые поощрял Грозный. Исторический Грозный конфисковывал имущество казнённых, а не заботился о благосостоянии их семей, как это происходит в «Песне…». XVI век в изображении Лермонтова - высокое героическое прошлое: в поэме нет ни одного ярко выраженного отрицательного персонажа, ужасы опричнины остаются “за кадром”. Вместе с тем досто-верна вседозволенность Кирибеевича, ужас, охвативший Алёну Дмитриевну при его словах о происхождении из “слав-ной семьи из Малютиной”, нарушение царём своей клятвы помиловать победителя. Да и основной конфликт поэмы - конфликт между удалым, благородным, независимым Калашниковым и кромешником, “лукавым рабом” царя Кирибе-евичем, - безусловно, прочитывается в контексте “лютого времени”. Проблематика поэмы не сводится к противопо-ставлению века незаурядных людей и унылой современности. В центре «Песни» - вопрос о чести и бесчестии, ключевой вопрос лермонтовских произведений.

«Песня про купца Калашникова» (1837) знаменует начало нового этапа в творческом развитии поэта (в том же году были написаны «Бородино» и «Смерть поэта»). Никогда ранее Лермонтов не приближался так близко к народной поэзии. Близость эта проявляется не просто в определенных формальных особенностях (в языке, стихе), но прежде всего в вос-произведении народного сознания. Замысел поэмы был связан с идеей, отразившейся в «Бородино»: восхищение герои-ческими подвигами и личностями прошлых эпох и горечь при мысли о ничтожестве нынешнего поколения.

В «Песне…» выражены поэтические размышления не столько об эпохе Ивана Грозного, сколько о своей современно-сти, о правах человеческой личности. В частности, существует предположение, что в поэме нашли отражение раздумья автора о судьбе и причинах гибели Пушкина. Смысл поэмы Белинский видел в том, что в нец «…поэт от настоящего ми-ра не удовлетворяющей его русской жизни перенесся в ее историческое прошедшее…

Два крупных, сильных характера, созданные Лермонтовым в этой поэме, прямо противопоставлены друг другу. Их основные свойства были уже намечены в лирике Лермонтова и его ранних поэмах. Царский опричник Кирибеевич - продолжение романтического героя-индивидуалиста, не признающего для себя никаких нравственных запретов и гото-вого принести в жертву своим страстям честь и достоинство других людей. Купец Калашников выражает народное начало, он продолжает линию лермонтовских героев-мстителей. Калашников дорог поэту не только как борец против неправды и произвола. Не менее дорога его нравственная стойкость, внутренняя убежденность в своей правоте. С ним связано представление о твердых нравственных устоях, народной традиции. Он одерживает моральную победу над сво-им противником.

Еще недавно Кирибеевич, обнаруживающий способность к сильной любви и во имя страстного чувства нарушаю-щий общепринятые нормы, мог оказаться в центре поэмы как высокий романтический герой. Теперь концепция Лер-монтова заметно меняется. Байронический герой-индивидуалист развенчивается. В образе Кирибеевича есть свое поэ-тическое обаяние, он даже не лишен угрызений совести, но у Лермонтова он прямо противопоставлен Калашникову как носителю народного сознания и, несомненно, уступает ему в нравственном отношении. В конце поэмы говорится о по-клонении народа могиле Калашникова, но не Кирибеевича, хотя погиб и он.

Важное место в системе образов поэмы занимает Иван Грозный. Он дан в духе народных представлений, зафикси-рованных во многих фольклорных произведениях, в которых отмечалось соединение в характере царя черт справедли-вости и вместе с тем деспотизма. Так проявляется важнейший идейно-эстетический принцип Лермонтова: он смотрит на своих героев глазами народа, подвергает их контролю и суду с позиций народных представлений о долге, чести и нравственности. Естественно, что в такой поэме Лермонтов широко использовал систему изобразительных средств, при-сущих народно-поэтическому творчеству.

Но в «Песне про купца Калашникова» нет прямого, буквального заимствования из каких-то определенных фольклор-ных текстов. Лермонтов творчески использует народную поэзию, свободно переплавляя ее в соответствии со своим за-мыслом. Мир устного народного творчества органически входил в художественный мир Лермонтова. «Песня…» была опубликована анонимно (ссыльный поэт не мог подписать ее своей фамилией). Белинский уже в первом своем отзыве на поэму сразу же отметил появление нового таланта в русской поэзии: «Не знаем автора этой песни, но не боимся попасть в лживые предсказатели, сказавши, что наша литература приобретает сильное и самобытное дарование».

"Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова" написана в особом жанре. Лермонтов стремился приблизить поэму к эпическим фольклорным сказаниям. Гусляры, тешащие "Песнью" "доброго бо-ярина и боярыню его белолицую", играют важнейшую роль в структуре поэмы. Авторского голоса читатель не слышит, перед ним как бы произведение устного народного творчества. Следовательно, нравственные позиции, с которых оце-ниваются персонажи "Песни...", не лично авторские, а обобщенно народные. Это многократно усиливает торжество "правды-матушки" в сказании, ибо поступок безвестного купца Калашникова, защищавшего свою личную честь, стал фактом народной истории.

ЭКЗАМЕНАЦИОННЫЙ БИЛЕТ №8

Кондратий Федорович Рылеев родился 18(29) сентября 1795 г. После окончания кадетского корпуса участвовал в 1814 и 1815 гг. в заграничных походах русской армии. Именно в ту пору он, по собственному позднейшему признанию, первоначально "заразился свободомыслием". Русская действительность укрепила революционные убеждения будущего декабриста. В октябре 1823 г. Рылеев стал членом Северного тайного общества, где возглавил левое крыло. Он был одним из организаторов, вдохновителей и руководителей восстания на Сенатской площади.

Осенью 1820 г. появляется знаменитая сатира "К временщику". Она привлекла к себе огромное внимание современников и снискала ее автору популярность в передовых кругах русского общества. Поразившие всех как выдающееся проявление гражданского мужества, стихи эти в литературном отношении были достаточно традиционны, других подобных сатир Рылеев не писал.

Первое произведение Рылеева, появившееся в печати, - сатира «К временщику». Написанная по сюжетной канве сатиры обличительного поэта М. В. Милонова, она намного превзошла ее идейно и эстетически. Вынося деспотическому фавориту беспощадное осуждение, поэт обращается к самым резким эпитетам: «надменный». Рылеев противопоставляет его нравственной низости душевное благородство.

Создавая послание «К временщику», Рылеев продолжал обличительно-сатирические традиции классицистского направления, обращаясь к высокой лексике. Ораторскому пафосу монолога, произносимого народным трибуном, способствует и торжественный шестистопный ямб, возвышенная лексика. Энергичность монолога усиливается смежными мужскими рифмами, чередующимися с женскими.

Сатира «К временщику» предельно ясная по теме и идее, блистательная по их художественному выражению. Сатира «К временщику» имела всем попятный прицел - всесильного фаворита Александра I, «чудовище, перед которым трепетала вся страна» (. Беззаветная отвага Рылеева вызвала сенсацию среди его друзей и врагов. Сторонники Рылеева опасались за его свободу и жизнь и ждали немедленной и страшной кары. Но сатира была настолько верной, правдивой, что вельможа постыдился признать в ней себя, и «туча пронеслась мимо».

Дерзостный вызов деспотизму, смелое отстаивание человеческих прав, бескомпромиссная защита свободы, ревность к отечеству, так громко прозвучавшие в сатире «К временщику», стали идейно-тематической основой всех последующих социально-политических стихотворений Рылеева. В оде «Видение», посвященной именинам наследника престола великого князя Александра Николаевича, явно сказались либеральные иллюзии поэта о «просвещенном монархе. В свете этих иллюзий поэт, исторический оптимист, наметил для наследника широкую программу действий. Он желал будущему императору великих деяний на поприще мира. Поэт бесстрашно указывает будущему царю на возросшую силу общественного мнения.

1795-1826 «Гражданин» (Я ль буду в роковое время…). Непрестанно растущий накал социально-политических страстей, захвативших и вдохновлявших Рылеева в последние годы его жизни, с исключительной силой отразился в стихотворении «Гражданин» (1824-1825, 1856). Безраздельно отдаваясь бурям революционной борьбы, лирический герой Рылеева отказывается от любовных наслаждений в «роковое время» «борьбы за угнетенную свободу человека». Эта мысль еще более решительно звучит в стихотворении «Гражданин». Эта социально-политическая речь общественного трибуна построена на противопоставлении изнеженного, переродившегося племени «с хладною душой» гражданину «с кипящею душой». Ее лирический герой, укоряя тех, кто «в постыдной праздности» влачит свой век, уверяет, что юноши, не желающие постигнуть «предназначенье века.

Стихотворение «Гражданин» - вершинное произведение декабристской лирики.

Стихи Рылеева, объединенные пафосом патриотизма, свободы, вражды к деспотизму, как правило, используют художественные приемы «гражданского» классицизма, сочетающиеся с глубоким лиризмом побеждающего в поэзии Рылеева гражданско-героического романтизма. Рылеев противопоставляет социально-политическую поэзию интимной. Его стихотворения, отличаясь эмоциональной приподнятостью, изобилуют словами социально-политической окраски: «герой», «цепи», «вольность».

Возвышенному пафосу стихов, произносящихся как бы с всенародной трибуны, сообщая им торжественность, служит и церковнославянская лексика: «узрев», «вотще». Усиливая социальные ассоциации, поэт вводит в стихи имена политических деятелей прошлого и современности. Негодующие осуждения, ликующие восхваления и воодушевляющие призывы воплощаются здесь в напряженной синтаксической структуре восклицаний, вопросов. В лучших образцах социально-политической лирики, какими являются стихотворения «Ты посетить, мой друг, желала», «А.А. Бестужеву» и «Гражданин», Рылеев добился истинной художественности. Но заимствованные им классицистские средства высокого слога не всегда- оказываются для него органичными и последовательно подчиненными свойственному ему стилю: они начинают разноголосить с его пламенной эмоциональностью, внося в нее элементы резонерства и риторики.