Полярный летчик анатолий ляпидевский. Семеро смелых: первые Герои Советского Союза

(10 (23) марта 1908 — 29 апреля 1983) — советский летчик, первый Герой Советского Союза (1934), генерал-майор авиации (1946).

Анатолий родился 23 марта 1908 г. в казачьей станице Белая Глина (Краснодарский край). Его отцом был сельский священник. Детство Толя провел в городке Ейске на берегу Азовского моря.

С юных лет работал. Когда пришло время, и Анатолия призвали в ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии, он решил поступить в морское училище. Однако «непролетарское происхождение» не позволило ему стать военным моряком. Кто-то, пожалев парня, посоветовал идти в школу летчиков. Что ж, летчик - тоже профессия мужская, решил Анатолий. В 1927 г. он окончил Ленинградскую военно-теоретическую школу летчиков.

В 1928 г. завершил обучение в Севастопольской высшей школе красных морских лётчиков. Служил в ВВС Краснознаменного Балтийского флота, а затем лётчиком-инструктором в Школе морских летчиков и летнабов им. Сталина в г. Ейске.

Генерал-полковник авиации Н.П. Каманин вспоминал: «Анатолий Ляпидевский - кубанский казак, человек широкой натуры, вихрастый, плотно сбитый крепыш. Свой путь в авиации он начал в родной мне Ленинградской школе теоретического обучения - "терке". Но если я в "терку" пришел прямо со школьной скамьи, то Анатолий до нее поработал в кузнице, в слесарной мастерской, на маслобойном заводе, помощником шофера в автобусе. Когда по стране прокатился клич: "Молодежь - в авиацию!" - Анатолий Ляпидевский осуществил свою заветную мечту: стал летчиком. Путевку в небо ему дали опытные инструкторы Василий Молоков и Сигизмунд Леваневский».

В 1933 г. Анатолий Ляпидевский был отправлен в запас. Он ушел из армии в Гражданский Воздушный Флот и попросился на одну из самых трудных линий - сахалинскую в Чукотский отряд Управления полярной авиации Главсевморпути. Летал из Хабаровска через Татарский пролив в Александровск. Трасса эта очень тяжелая, но, освоив ее, Ляпидевский перевелся на Крайний Север. А в море тем временем в море уже вышел пароход, обессмертивший Анатолия Васильевич Ляпидевского.

2 августа 1933 года, взяв на борт 112 человек, из Мурманска во Владивосток вышел пароход «Челюскин».

Он отрабатывал схему доставки грузов по трассе Северного морского пути за одну летнюю навигацию. На Северный морской путь, позволяющий морями транспортировать грузы на Дальний Восток и в Юго-Восточную Азию, СССР возлагал большие надежды. Руководил экспедицией Отто Юльевич Шмидт. На трудных участках пути в проводке «Челюскина» через ледовые поля планировалось участие ледокола «Красин». Одновременно на «Красине» лежала обязанность провести из Архангельска в устье Лены три грузовых парохода. В 1933 году состояние льдов у Таймырского полуострова было крайне неблагоприятным, потому возникло опасение, что без помощи «Красина» грузовые пароходы не смогут пройти обратно в Архангельск. Так как «Челюскин» к тому времени продвигался вперед успешно, то было решено оставить «Красина» в помощь ленским пароходам. Это было неправильное решение. «Челюскин» попал во льды и несколько месяцев дрейфовал вместе с ними.

13 февраля 1934 года в результате сильного сжатия он был раздавлен льдами и затонул в течение двух часов.

Ещё заранее, опасаясь подобного исхода, экипаж парохода подготовил всё необходимое для выгрузки на окружающие льды, включая кирпичи и доски, из которых строили бараки. В результате катастрофы на льду в условиях полярной зимы оказалось 104 человека.

Через два дня после крушения судна в Москве была образована специальная комиссия, которую возглавил Валериан Куйбышев. На поиски экспедиции на Чукотку вылетели 3 самолета из Хабаровска, 5 - с мыса Олюторского, 2 - с Аляски.

Из Владивостока со спасательными партиями, самолетами и дирижаблями вышли пароходы «Смоленск», «Сталинград» и «Совет». С запада, курсом на Чукотское море, шел ледокол «Красин».

Для эвакуации людей со льдины, разными маршрутами были направлены несколько групп летчиков, имевших опыт полетов в сложных метеоусловиях.

Ближе всех оказался экипаж летчика Анатолия Ляпидевского. Именно там, на Крайнем Севере, и застал летчика приказ вылететь на помощь «челюскинцам», и Ляпидевский даже не обдумывая такого приказа, сказал своему экипажу: «…летим спасать «челюскинцев!» Экипажу АНТ-4, в который помимо командира самолета Анатолия Ляпидевского входили: второй летчик Е.М. Конкин, штурман Л.В. Петров и бортмеханик М.А. Руковской, предстояло не просто найти дрейфующую льдину, но и посадить на импровизированный аэродром тяжелый самолет (!), чего еще никому не удавалось в мире (!).

Помимо всего прочего, летчики боролись с непогодой - сильнейшими морозами и ветрами. Экипаж Ляпидевского первым прибыл в Уэлен на мыс Дежнева, где была организована база по спасению «челюскинцев». Это был первый его полет на Север. Оттуда они и должны были вылететь на поиски и спасение терпящих бедствие. Время на основательную подготовку к поисковой экспедиции не было - на кону стояли жизни людей. Ведь на помощь «челюскинцам» ринулись многие летчики, но им не удалось даже долететь до Уэлена, кто разбил самолет, кто не смог по техническим причинам лететь дальше. Экипаж А. Ляпидевского примерно представлял, где нужно было искать лагерь «челюскинцев», но все это были предположения, и искать пришлось все же «вслепую». Но они никак не могли вылететь на поиски: «…трудно описать наши переживания. Бушует пурга, ветер с дьявольским свистом издевается над нашим бессилием. Даже на собаках ездить нельзя - не то, чтобы летать! Локти готовы грызть от досады!!», - вспоминал А. Ляпидевский. Более того, для того чтобы завести двигатели необходимо было разогреть масло в них, а разогревали его открытым огнем и затем заливали в картеры двигателей. Да и грелась вода и масло очень долго. Причем, заводились двигатели далеко не одновременно, бывало частенько так: один уже завелся, а другой долго не мог запуститься, в итоге - не хватало банального светового дня для полета на поиски. И так каждый день, с каждым двигателем. А условия, в которых летал Ляпидевский, были таковы, что забытая однажды меховая маска и потерянная перчатка при полете в открытой кабине на 35-градусном морозе стоили ему обмороженного, почерневшего, кровоточившего и потрескавшегося лица. Необходимо было госпитализировать его, но фанатизм выполнения задания и спасения людей настолько овладел Ляпидевским, что, не замечая полученных повреждений и жуткой боли (образовавшиеся трещины на лице и руке мазали йодом, затем все это замазали жиром) он упорно продолжал полеты! При одной из посадок самолет получил повреждение, и экипаж пересел на второй самолет.

Все прекрасно понимали, что у «челюскинцев» пока одна надежда - именно их экипаж, остальные летчики еще очень далеко. Но ведь никто тогда и не задумывался о том, что случись с самолетом Ляпидевского поломка в результате поиска, то помощи они точно не получат - их просто не найдут, не успеют спасти! Они просто замерзнут! Отечественные самолеты тогда еще не были оборудованы радиосвязью.

А.В. Ляпидевский вспоминал: «Двадцать девять раз пытались мы пробиться сквозь пургу и туманы в тяжелейших условиях Заполярья, и все безуспешно... Вылетали, брали курс, и каждый раз возвращались - стихия свирепствовала, мороз доходил до минус 40 градусов, а летали мы тогда без стеклянных колпаков над кабиной и даже без защитных очков, просто лицо оленьей шкурой обматывали и оставляли маленькие щелочки для глаз. Но от холода ничего не спасало. В конце концов на 30-й полет я обнаружил этот лагерь.

Солнце, тишина, но страшный мороз - 40-45 градусов... Мы всматривались до боли в глазах. И наконец, прямо «уперлись» в лагерь Шмидта. Первым лагерь увидел Лев Васильевич Петров, наш штурман, показал мне пальцем: «Толя, смотри!» Я обратил внимание: действительно, маленькая палаточка и около палатки три человека. Потом выяснилось - это были Погосов, Гуревич и бортмеханик Бабушкина Валавин, команда аэродрома, которая, живя в палатке, наблюдала за состоянием взлетного поля, которое они организовали на льдине.

Решил садиться. Захожу на посадку раз, другой - но для большой тяжелой машины площадка была очень маленькой, всего 400 на 150 метров (длина АНТ-4 - 18 метров). Промажу - ударюсь о льды, проскочу - свалюсь в воду. Сделал два круга и на минимальной скорости сел на льдину. Когда вылез, все вокруг кричали, обнимались, лезли целоваться. А у меня в голове одна мысль: черт, а как же я отсюда вылетать-то буду?!

Зарулил к троим этим храбрецам. Мы им привезли аккумуляторы для питания радиостанции, две туши оленей, взбодрили их. Они убедились, что самолет - это реальное спасение. Посоветовались с Отто Юльевичем Шмидтом и решили сразу взять с собой десять женщин и двух девочек... Самолет большой, тяжелый... впихнули, фигурально выражаясь, в большие, тяжелые малицы женщин и детей, и им пришлось кому-то лежать, кому-то сидеть, сильно сжавшись».

Старший радист экспедиции Э.Т. Кренкель, находившийся на льдине, позже вспоминал: «5 марта было холодно. Термометр показывал около сорока, когда... на сигнальной вышке появился флаг, означавший: к нам летит самолет.

Процессия женщин и детей двинулась к аэродрому. В воздухе показался самолет - большая тяжелая машина АНТ-4. Радостный крик. Самолет пошел на посадку. Все заспешили вперед к аэродрому и... огромная полынья, длиной в несколько километров и шириной метров в 20-25, преградила дорогу... Нежданная водная преграда была преодолена - на рысях была доставлена шлюпка-ледянка...

В тот день к нам, наконец, пробился молодой летчик комсомолец Анатолий Ляпидевский. Это был трудный полет. В хаосе ледяных глыб и ропаков искать лагерь с воздуха было не легче, чем иголку в стоге сена. От мороза запотевали, летные очки, и Ляпидевский прилетел в пыжиковой маске, защищавшей лицо, но ухудшавшей видимость. По его признанию, такой маленькой площадки, 400х150 метров, он в своей летной жизни не видел. Машина у Ляпидевского была тяжелая, и посадить ее на наш ледовый аэродром, наверное, не удалось, если бы не упорная тренировка пилота. Взлетая со своего аэродрома, он, возвращаясь на него, приземлялся на немыслимо крохотный пятачок, специально отмеченный сигнальными флажками».

После первого полета на льдину Ляпидевский неоднократно вылетал из Уэлена к лагерю челюскинцев, но из-за погоды не мог к нему пробиться. 15.03.34 г. он должен был доставить запас горючего в Ванкарем. Однако во время полета в одном из двигателей его машины сломался коленчатый вал. Ляпидевскому пришлось идти на вынужденную посадку. При этом самолет повредил шасси и выбыл из строя. Ляпидевский не вернулся на аэродром и в отсутствии связи пропал без вести.

Полуживого отца нашел возле самолета какой-то местный чукча, который привез его в свою ярангу, отогрел и накормил, - рассказывал впоследствии Роберт Ляпидевский, сын пилота. - Этот же чукча дал Анатолию Васильевичу и свою собачью упряжку, чтобы тот съездил в поселок Ванкарем и изготовил в местных мастерских новую раму для ремонта сломавшейся лыжи шасси. Взлетал он тоже сам… На ремонт ушло сорок два дня.

Следующий рейс на льдину был совершён только 7 апреля. За неделю летчики Василий Молоков, Николай Каманин, Михаил Водопьянов, Маврикий Слепнёв, Иван Доронин вывезли на материк остальных челюскинцев.

Последний рейс был совершён 13 апреля. Всего лётчики совершили 24 рейса, перевозя людей в чукотской становище Ванкарем, находящееся в 140-160 км от места ледовой стоянки. Лётчик Михаил Бабушкин и бортмеханик Георгий Валавин 2 апреля самостоятельно прилетели со льдины в Ванкарем на самолёте Ш-2, служившем «Челюскину» для ледовой разведки.

Все 104 человека, два месяца проведшие в условиях полярной зимы на льдине, были спасены.

Это была победа молодой советской авиации. Это была победа СССР.

20 апреля, во всех советских газетах был опубликован правительственный указ о присвоении летчикам Анатолию Ляпидевскому, Сигизмунду Леваневскому, Василию Молокову, Николаю Каманину, Маврикию Слепневу, Михаилу Водопьянову и Ивану Доронину звания Героя. В народе их прозвали «великолепной семеркой».

Собственно и само звание было учреждено «под них» - постановлением ЦИК от 16 апреля 1934 года. По Ляпидевскому не было отдельного постановления, но поскольку в списке он значился первым, его и стали считать Героем № 1. Когда в августе 1939-го учредили Золотую Звезду, то и медаль № 1 досталась ему. В стране начался культ «великолепной семерки» полярных летчиков, а вместе с ними - исследований Севера.

На фото: первые Герои Советского Союза (слева направо): Сигизмунд Леваневский, Василий Молоков, Маврикий Слепнев, Николай Каманин, Михаил Водопьянов, Анатолий Ляпидевский, Иван Доронин - полярные летчики, спасшие членов экипажа парохода «Челюскин». Фотокопия.

В 1934 г. в Москве участникам экспедиции была устроена торжественная встреча с руководителями советского государства и жителями столицы.

На приеме в Георгиевском зале к Ляпидевскому подошел сам Сталин с бутылкой вина в руках. Увидев, что летчики пьют нарзан, он отдал отцу свой бокал и говорит: «Раз торжество, так надо пить не нарзан, а вино». И сам отхлебнул прямо из горлышка бутылки, а потом продолжил: «Запомни, Анатолий, у тебя отец - поп, я сам - почти поп, так что можешь ко мне всегда обращаться по любому поводу».

Анатолий тогда и попросил Сталина дать ему возможность продолжить учебу.

Уже через несколько дней нарком обороны СССР Климент Ворошилов поставил на рапорте А.В. Ляпидевского о поступлении в Военно-воздушную инженерную академию им. Н.Е. Жуковского свою знаменитую резолюцию: «Проверить знания тов. Ляпидевского: если подготовлен - принять, если не подготовлен - подготовить и принять». Теперь для молодого летчика-героя были открыты все двери. С 1935 г. он снова в кадрах Рабоче-Крестьянской Красной Армии. В этом же году Анатолий познакомился со своей будущей женой - Ириной. Она происходила из семьи врачей, танцевала в ансамбле народного танца.

В 1937 году у Ляпидевских родился сын, которого отец назвал в честь знаменитого полярного исследователя Роберта Пири. Чуть позже появилась дочь Александра.

Анатолий Васильевич после череды непрерывных парадов и чествований, лавиной обрушившихся на него в 1934 году, не любил привлекать к себе лишнего внимания. Он был очень сдержанным, очень скромным и интеллигентным человеком.

По просьбе руководства А.В. Ляпидевский стал… писателем, подготовив книгу «Пятое марта», в которой изложил историю спасения челюскинцев. Она была издана в 1935 г.

В эти же годы знаменитые арктические летчики получали сотни предложений о трудоустройстве. Но нарком обороны запрещал им устраиваться на работу, требуя успешно закончить академию. Вообще К.Е. Ворошилов взял шефство над молодыми героями Арктики. В 1938 г. к XX годовщине РККА ребятам хотели дать звание майоров (они были капитанами). Ворошилов лично написал на представлениях к званию: «ПОЛКОВНИКИ!».

Вспоминал «челюскинец» подполковник Э.Т. Кренкель: «С Ляпидевским в дальнейшем у нас сложились отличные отношения... Душевный и на редкость доброжелательный человек... Хорошо помню, как через пять лет после нашего спасения, в 1939 году, мы получали с Ляпидевским Золотые Звезды Героев Советского Союза. Судьба свела нас в один и тот же день в Кремле. На обороте каждой Золотой Звезды имеется очередной номер. Когда мы вышли из ворот Спасской башни на Красную площадь, я сказал:

- Толя, ты только подумай, Звезды будут получать еще тысячи людей. Все они, разглядывая номер на оборотной стороне, будут вспоминать тебя, потому что на твоей Звезде номер первый.

Ляпидевский улыбнулся и промолчал. Моя возвышенная тирада его явно смутила.

Когда мы возвращались из Арктики, Толю прозвали «дамским летчиком». Прозвали его так потому, что он вывез из лагеря десять взрослых женщин и двух маленьких девочек, а прозвище пристало плотно еще и потому, что был Ляпидевский холост, и любое красноречие бессильно описать то внимание, которым одаряла Героя номер один прекрасная половина рода человеческого. По непроверенным слухам, письма и нежные записки носили нашему Толе, чуть ли не бельевыми корзинами».

В 1939 г. полковник Ляпидевский окончил Военно-воздушную Академию РККА им. Жуковского и был назначен заместителем начальника Главной инспекции Наркомата авиационной промышленности. Потом перешел в ЦАГИ - Центральный аэрогидродинамический институт, где работал начальником 8-го отдела (отдел эксплуатации, лётных испытаний и доводок).

Приходилось заниматься и общественной деятельностью. Анатолий Васильевич избирался членом ЦИК СССР 7-го созыва и депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва.

В 1940 году тридцатидвухлетний А.В. Ляпидевский был назначен директором авиационного завода №156 (Москва).

А.В. Ляпидевский в Омске

Через месяц после начала Великой Отечественной войны, к середине июля 1941 года, немецко-фашистские войска захватили Литву, Латвию, Белоруссию, значительную часть Эстонии, Украины и Молдавии, продвинулись в глубь советской территории на 300-600 километров.

В зоне оккупации оказались миллионы мирных людей, тысячи промышленных предприятий, в том числе оборонных. Красная Армия понесла огромные потери в живой силе и технике. Враг уничтожил, частью прямо на аэродромах, 3500 советских самолетов против 950 у немцев.

Все это позволило фашистам захватить стратегическую инициативу и господство в воздухе, а Советский Союз поставило на грань военной катастрофы. Требовались срочные меры по перестройке всей жизни страны на военный лад. И, прежде всего, немедленная эвакуация оборонной промышленности на Восток, развертывание в стратегическом тылу новой мощной базы по производству техники, вооружений и боеприпасов. За вторую половину 1941 года на Урал и в Сибирь было перемещено около 2600 промышленных предприятий, в том числе 1523 крупных.

4 июля Наркомат авиационной промышленности издал приказ об организации в городе Омске авиационного завода на базе Московского опытно-конструкторского завода № 156 и Тушинского серийного завода № 81. В это время на заводе № 156 в состоянии сбора находился пикирующий бомбардировщик проекта «103» конструкции А.Н. Туполева (будущий Ту-2). Машина, обладавшая уникальными тактико-техническими данными, выпущенная массово в короткие сроки, могла существенно усилить советские ВВС.

В июле началась эвакуация предприятий из Москвы.

На заводах №№ 156 и 81 погрузка в эшелоны шла в 3 смены, круглосуточно. Люди эвакуировались семьями. Глава семьи имел право на перевозку, за государственный счет, 100 кг багажа и до 40 кг на каждого члена семьи. На практике эти цифры сокращались, чтобы дать больше места в эшелонах для перевозки станков и оборудования. По воспоминаниям ветеранов об эвакуации: «Командировку мне оформили на 3 месяца, а растянулась она на всю жизнь… Поезд на Восток тащился 11 суток, пропускал все идущие на Запад воинские эшелоны…Уезжали ненадолго, даже без зимней одежды… Ехали даже не в теплушках, а под открытым небом, на досках и станках… В какой город приехали, мы узнали не сразу, такова была секретность… Омск после столицы показался очень неказистым. Почти повсюду непролазная грязь, домишки маленькие, серые, в них поразительная бедность...

Приехали в Омск, а на месте заводской территории и в округе сплошное болото. Станки размещались в корпусах недостроенного автосборочного предприятия. Семьи заводчан после многочасового «сидения на узлах» развозили по школам и клубам небогатого жильём Омска. Взрослым и детям приходилось обходиться без элементарных удобств, спать на полу, на матрацах, вывезенных из Москвы, а позже мёрзнуть без отопления и зимней одежды.

Перед прибывшими поставили конкретную задачу: к концу 1941 г. освоить серийный выпуск пикирующего бомбардировщика проекта «103» (Ту-2).

Первым директором авиационного завода в г. Омске 18 июля 1941 г. и был назначен А.В. Ляпидевский. 24 июля 1941 года он объявил приказ наркома авиапромышленности об объединении 81-го, 156-го и 166-го заводов в один с присвоением ему номера 166 (будущее ОНПО «Полёт»).

Люди и оборудование продолжали пребывать.

Сколько вагонов прибыло в Омск? - 1901.

Сколько прибыло рабочих? - 4964

Сколько прибыло инженерно-технических работников? - 1788.

Прибыло всего людей (работников и их семей)? 19877.

Процесс осушения болот и возведение на этой территории корпусов нового авиационного завода проходило в исключительно тяжелых и драматических условиях. Масштабы строительства требовали привлечения такого количества рабочих и техники, которых в г. Омске просто не было. Единственный ресурс, который имелся в стране в избытке - заключенные ГУЛАГа. По этой причине строительство омского авиационного завода № 166 было передано Народному Комиссариату внутренних дел (НКВД). В докладной записке от 11 сентября 1941 года, направленной А.В. Ляпидевским и начальником Центрального конструкторского бюро № 29 Г.Я. Кутеповым главе НКВД Л.П. Берии, приводится расчет размеров производственных площадей и трудовой силы, необходимых для крупносерийного выпуска самолетов «103». Вскоре в Омск из-под Иркутска переместили «Омлаг» НКВД. Неподалеку от завода были построены несколько лагерей, где содержались заключенные-строители. В 1941-42 гг. были построены все запланированные корпуса, а также взлетно-посадочная полоса (ныне Космический проспект). C середины октября 1941 года авиазавод вышел в нормальный производственный режим, в сборочном цехе из деталей и агрегатов, изготовленных в Москве, начали собирать первый фронтовой бомбардировщик Ту-2.

В январе 1942 года он совершил первый взлет в омское небо.

4 апреля 1942 года вышел Указ Президиума Верховного Совета РСФСР об образовании Молотовского района в г. Омске, а 27 июля 1957 года - Указ Президиума Верховного Совета РСФСР о переименовании Молотовского района в Октябрьский. Так на основе эвакуированных предприятий, бараков для их работников и заключенных «Омлага» возникла новая административная единица, которая также получила другое название - посёлок имени Чкалова, как признание заслуг самолётостроителей. За годы Великой Отечественной Войны завод № 166 изготовил 80 бомбардировщиков Ту-2, более 3500 истребителей Як-9.

В мае 1942 г. А.В. Ляпидевский был переведен из Омска в Подмосковье на должность начальника отдела испытаний Научно-испытательного института ВВС. Но Ляпидевский хотел воевать, и в сентябре 1942 года он был назначен заместителем командующего ВВС 19-й армии по тылу. В декабре 1942 - сентябре 1943 служил помощником начальника и начальником отдела полевого ремонта 7-й воздушной армии (Карельский фронт). Участвовал в обороне Заполярья. На его плечах лежала забота о сотнях вернувшихся из боя машин, а что такое ремонт техники в условиях полевых аэродромов Заполярья - это понять может только тот, кто там сам служил.

После войны

В 1946 г. А.В. Ляпидевскому присвоили звание генерал-майора и назначили главным контролёром Министерства госконтроля СССР.

Его карьерный рост остановился в апреле 1949 г. в должности заместителя министра авиационной промышленности СССР. И причиной этому были следующие странные обстоятельства.

В апрельском номере всесоюзного журнала «Огонек», посвященном 15-летию первых Героев Советского Союза, был помещен цветной портрет Ляпидевского - в парадном мундире, в россыпи орденов и медалей. Этот номер завистники из министерства авиационной промышленности и передали Сталину, дескать, посмотрите, кем этот «герой» себя возомнил.

Сын А.В. Ляпидевского Роберт вспоминал, что накануне первомайского собрания отцу позвонил министр Хруничев и сказал: «Ничего не могу понять, Анатолий Васильевич, но приказом вышестоящих инстанций ты снят с занимаемой должности». Опала длилась два месяца - отец остро переживал случившееся. Два месяца не выходил из кабинета, никого не хотел видеть, не отвечал на телефонные звонки…

Но Сталин не дал в обиду героя № 1. Возможно, имитируя свой гнев, он просто проверял Ляпидевского на верность, готовя для знаменитого авиатора новое и куда более ответственное задание. В том же 1949 г. А.В. Ляпидевский занял один из руководящих постов в сверхсекретном КБ-25 (ныне Всероссийский НИИ автоматики), где в тесном сотрудничестве с группой физиков-ядерщиков, И.Е. Тамма и А.Д. Сахарова, разрабатывались блоки автоматики для водородных бомб.

В 1954-1961 гг. А.В. Ляпидевский работал в должности директора опытного завода КБ-25.

Нам он о своей работе ничего не рассказывал, - вспоминает сын Роберт Анатольевич. - Просто уезжал на работу, а иногда звонил, дескать, я уеду на три дня в командировку, все в порядке, не волнуйтесь. А ведь тогда (в 1954 г.) он был дважды награжден орденом Ленина, но за что конкретно давались награды, отец никому и никогда не говорил. Просто приходил домой и по солдатской привычке опускал ордена в стакан с водкой. Сами понимаете, в той отрасли ордена давались без лишнего шума.

Кем в действительности работал отец, семья узнала лишь в 1961 году, когда во время испытаний самой мощной в мире 50-мегатонной водородной бомбы над Новой Землей все участники правительственной комиссии получили жесткую дозу облучения. По этой причине в том же 1961 году Ляпидевский по состоянию здоровья вышел в отставку. Однако долго сидеть без дела не смог. В свое конструкторское бюро его пригласил Артем Иванович Микоян. И до конца жизни А.В. Ляпидевский руководил разработкой истребителей Миг, в том числе «Миг-25», «Миг-27».

Сначала он работал ведущим инженером (1962-1965), затем ведущим конструктором (1965-1971), заместителем главного инженера по капитальному строительству (с 1971).

Роберт вспоминал: «Отец был настоящим трудоголиком. Все время работал. У нас даже дачи своей не было, потому что у отца никогда не было времени ездить за город. Вот что он по-настоящему любил, так это плавать в Черном море, куда мы обязательно выбирались раз в год. И кроссворды».

Ляпидевский с семьей жил в Москве. До конца своих дней вел активную общественную жизнь.

Но по-прежнему оставался скромным человеком.

Умер 29 апреля 1983 года, простудившись на похоронах В.С. Молокова, который был одним из первых его летных инструкторов, товарищем по спасению челюскинцев. Для больного лейкемией Анатолия Васильевича эта простуда стала фатальной. Несколько месяцев он сражался с болезнью, но возраст взял свое. И первый герой СССР ушел из жизни последним - из той «великолепной семерки». Он был похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Герой Советского союза,

3 ордена Ленина (16.04.1934; 4.01.1954; 30.04.1954),

Орден Октябрьской Революции (22.03.1978),

Орден Красного Знамени (6.05.1946),

Орден Отечественной войны 1-й (16.09.1945) и 2-й (4.08.1943) степеней,

Орден Трудового Красного Знамени (11.09.1956),

2 ордена Красной Звезды (2.11.1944; 3.11.1944),

Орден «Знак Почёта» (29.07.1960)

Награжден медалями.

Памятник А.В. Ляпидевскому установлен в селе Белая Глина, бюсты - в городе Ейске и станице Старощербиновская.

Мемориальные доски в Москве на доме, в котором он жил, и в Ейске на здании школы, где он учился.

Имя А.В. Ляпидевского носят Омский лётно-технический колледж гражданской авиации, школы в Ейске и Старощербиновской.

Именем А.В. Ляпидевского названы улицы в городах Москва, Барнаул, Грозный, Новосибирск, Омск, Ростов-на-Дону, Ставрополь, Улан-Удэ, Ярославль, Артём (Приморский край), Выкса и Шахунья (Нижегородская область), Магнитогорск (Челябинская область), Орск (Оренбургская область), Рыбинск (Ярославская область), Тихорецк (Краснодарский край) и других населённых пунктах.

http://okt41school.narod.ru/1/okrug/move.htm Рождённый в трудные военные годы

Послесловие:

Феликс Чуев "Ляпидевский"

И встречает в дверях, улыбаясь по-детски,
Хоть прибавилось к детству немало седин,
Анатолий Васильевич, сам Ляпидевский,
У которого Звёздочка номер один.

И когда про него прозвучали стаканы,
«Каюсь, хлопцы, не я», - он вздохнул тяжело,
«Самым первым Героем - был Федя Куканов.
Должен был. И не стал. Просто не повезло...»

«Валька Чкалов, Байдук...», - имена-то какие!
А о самых о первых - что знаем о них?
И подумалось мне о богатстве России,
У которой на всё достает запасных...

Да и слава-то, в общем, обидно проходит:
Как тачанка в степи, как немое кино,
Где фанерный летает при полном народе,
Чтоб сегодняшним мальчикам было смешно.

Пусть меня посчитают отсталым и странным,
Пусть тридцатые годы я знаю из книг,
Мне любых реактивных дороже бипланы -
Из героев герои блистали на них!

Космонавтов везут, будет что-то другое,
Не запомнят иных - не напишешь на лбу.
И кого-то из тех - самых-самых - Героев
Постовой оттолкнет за канаты, в толпу...

1965 г.

"У чукчей есть одна старая легенда о таинственных островах «по ту сторону льдов», которые бессчетно богаты зверьем. Исключительно храбрые охотники туда добирались не на байдарках, плывущих по студеной воде, а на таких байдарках, которые летали по воздуху! Лодки с выросшими крыльями водил на острова самый лучший охотник, первый герой из героев, по имени - «Анатолянгин»! Этим храбрым охотником чукотской сказочной легенды был Анатолий Ляпидевский Герой Советского Союза № 1."

(Ю.К. БУРЛАКОВ. Вице-президент Российской ассоциации полярников, Действительный член Русского географического общества)

Анатолий Ляпидевский родился 23 марта 1908 года в казачьей станице Белоглинской Ставропольской губернии. Детство его прошло в городе Ейск. Работать он начал еще подростком и перепробовал многие профессии: был подручным в кузнице и на маслобойном заводе, учеником слесаря и мотористом косилки.

В 1926 году Анатолия призвали в ряды Красной Армии, он хотел стать моряком, но квот в мореходные училища не было, и он поступил в Ленинградскую военно-теоретическую школу ВВС, а затем, в 1928 году, окончил и Севастопольскую школу морских летчиков. После чего Ляпидевский служил в ВВС Балтийского флота и инструктором в Ейской школе морских летчиков.

После увольнения из армии в 1933 году, его за «непролетарское происхождение» отправили работать пилотом на Дальний Восток - в управлении Гражданского Воздушного флота. А затем он подал рапорт с просьбой зачислить его на службу в только что открывшееся управление Главсевморпути, где его и застала новость о катастрофе парохода «Челюскин». Ляпидевский принимал самое деятельное участие в спасении «челюскинцев» – совершив 29 поисковых вылетов исключительно в трудных погодных условиях, именно он 5 марта 1934 года обнаружил лагерь экспедиции, совершил посадку на льдину и вывез оттуда 12 человек (10 женщин и 2 детей). И уже вслед за ним другие советские летчики вывезли остальных полярников. Слава на Ляпидевского и других его 6-х коллег «свалилась» после публикации об их подвиге во всех советских изданиях. В народе летчиков прозвали «великолепной семеркой», а за мужество и героизм, проявленные при спасении челюскинцев, им всем были присвоены звания Героев Советского Союза с вручением орденов Ленина. Кстати, по Ляпидевскому не было отдельного постановления, но поскольку в списке он значился первым, его и стали считать Героем №1 (а когда в августе 1939 года была учреждена Золотая Звезда, то и медаль №1 досталась ему). Теперь для молодого летчика-героя были открыты все двери.

В 1935 году он вновь вступил в ряды Красной Армии и поступил на инженерный факультет Военно-воздушной академии имени Н.Е. Жуковского, после окончания которой в 1939 году был назначен заместителем начальника Главной инспекции Народного комиссариата авиационной промышленности, потом перешел в ЦАГИ (Центральный аэрогидродинамический институт), а перед самой войной был назначен директором авиационного завода № 156 в Москве (а с октября 1941 года – в Омске). С началом Великой Отечественной войны Ляпидевский возглавил 4 отдел НИИ ВВС, а в сентябре 1942 года стал заместителем командующего ВВС 19-й армии, начальником полевого ремонта 7-й воздушной армии на Карельском фронте. На его плечах лежала забота о сотнях боевых машин, возвращавшихся из воздушных боев. В 1943 году он вновь занял пост директора авиационного завода.

После окончания войны Анатолий Васильевич, которому было присвоено звание генерал-майора авиации, сначала был назначен на пост главного контролера Госконтроля, а в 1949 году - заместителя министра авиационной промышленности СССР. В том же 1949-м Ляпидевский занял один из руководящих постов в сверхсекретном КБ-25 (ныне Всероссийский НИИ автоматики), занятом созданием водородной бомбы. Там он работал в тесном сотрудничестве с группой физиков-ядерщиков, в том числе И.Таммом и А.Сахаровым, а о своей работе не рассказывал даже самым близким. Известно это стало лишь в 1961 году, когда над Новой Землей была испытана самая мощная в мире 50-мегатонная водородная бомба. А все участники правительственной комиссии, в том числе и Ляпидевский, получили огромную дозу облучения.

В 1961 году Анатолий Васильевич по состоянию здоровья уволился в запас. Но диагноз «лейкемия» не стал для него приговором, и совсем в отставку генерал-майор авиации не ушел. Не усидев на пенсии, он долгое время работал ведущим конструктором в КБ Микояна, куда его пригласил сам Артем Иванович, – руководил разработкой МИГов. Мемориальная доска на доме в Москве, где жил Ляпидевский в 1938-1983 годах Ляпидевский был настоящим трудоголиком, ни минуты не мог сидеть без дела. В 1930-х годах он к тому же был членом ЦИК СССР 7 созыва, а в 1937-1946-х – депутатом Верховного Совета СССР. Его перу принадлежит книга «Пятое марта». Генерал-майор авиации он был награжден многими государственными наградами. В начале 1983 года простудившись на похоронах летчика Василия Молокова, своего товарища, с которым вместе спасал челюскинцев, Ляпидевский серьезно заболел (ведь человеку с диагнозом лейкемия опасен даже насморк) и уже не смог оправиться.

Анатолий Васильевич Ляпидевский скончался 29 апреля 1983 года в Москве, где и был похоронен на Новодевичьем кладбище.

Именем Героя названы улицы во многих городах России и Украины, Омский летно-технический колледж гражданской авиации и Чебоксарский авиационно-спортивный клуб ДОСААФ. Памятник ему установлен в селе Белая Глина (ранее – станица Белоглинская) и во дворе школы №1 станицы Старощербиновской, также носящей имя Ляпидевского.

Анатолий Васильевич Ляпидевский 10 (23) марта 1908(19080323) 29 апреля 1983 Место рождения … Википедия

Ляпидевский Анатолий Васильевич Энциклопедия «Авиация»

Ляпидевский Анатолий Васильевич - А. В. Ляпидевский Ляпидевский Анатолий Васильевич (1908—1983) — советский лётчик, генерал майор авиации (1946), Герой Советского Союза (1934, удостоверение № 1). Окончил Севастопольскую школу морской лётчиков (1928), Военно воздушную… … Энциклопедия «Авиация»

ЛЯПИДЕВСКИЙ Анатолий Васильевич - (1908 83) летчик, Герой Советского Союза (1934), генерал майор авиации (1946). В 1934 участвовал в спасении экипажа парохода Челюскин. В Великую Отечественную войну директор авиационного завода … Большой Энциклопедический словарь

Ляпидевский Анатолий Васильевич - [родился 10(23).3.1908, станица Белоглинская, ныне село Белая Глина Краснодарского края], советский лётчик, Герой Советского Союза (20.4.1934), генерал майор авиации (1946). Член КПСС с 1934. В Красной Армии с 1926, окончил Севастопольскую школу… … Большая советская энциклопедия

Ляпидевский Анатолий Васильевич - (1908 1983) советский летчик, генерал майор авиации (1946), Герой Советского Союза (1934, удостоверение №1). Окончил Севастопольскую школу морской лётчиков (1928), Военно воздушную академию Рабоче крестьянской Красной Армии имени профессора Н. Е … Энциклопедия техники

Ляпидевский Анатолий Васильевич - (1908 1983), лётчик, Герой Советского Союза (1934), генерал майор авиации (1946). В 1934 участвовал в спасении экипажа парохода «Челюскин». В Великую Отечественную войну директор авиационного завода. * * * ЛЯПИДЕВСКИЙ Анатолий Васильевич… … Энциклопедический словарь

Ляпидевский, Анатолий Васильевич - (23.03.1908 29.04.1983) первый Герой Советского Союза (1934), генерал майор авиации (1946). В авиации с 1928 г. Служил в авиации Балтийского флота, затем был инструктором Ейской авиашколы. С 1933 г. работал пилотом в Дальневосточном управлении… … Большая биографическая энциклопедия

(1934), генерал-майор авиации (1946).

Биография

Родился 23.03.08 г. в селе Белая Глина Краснодарского края. Русский. Детство провёл в городе Ейск. Работал подручным в кузнице, учеником слесаря, мотористом, помощником шофёра на маслобойном заводе.

В РККА с 1926 г. В 1927 г. окончил Ленинградскую военно-теоретическую школу летчиков, в 1928 г. - Севастопольскую высшую школу красных морских лётчиков. Служил в ВВС Краснознаменного Балтийского флота, а затем лётчиком-инструктором в Школе морских летчиков и летнабов им. Сталина в г. Ейске. С 1933 г. - в запасе.

Работал пилотом в Дальневосточном управлении ГВФ. Затем работал в Чукотском отряде Управления полярной авиации Главсевморпути.

Вспоминает генерал-полковник авиации Каманин: "Анатолий Ляпидевский - кубанский казак, человек широкой натуры, вихрастый, плотно сбитый крепыш. Свой путь в авиации он начал в родной мне Ленинградской школе теоретического обучения - "терке". Но если я в "терку" пришел прямо со школьной скамьи, то Анатолий до нее поработал в кузнице, в слесарной мастерской, на маслобойном заводе, помощником шофера в автобусе. Когда по стране прокатился клич: "Молодежь - в авиацию!" - Анатолий Ляпидевский осуществил свою заветную мечту: стал летчиком.

Путевку в небо ему дали опытные инструкторы Василий Молоков и Сигизмунд Леваневский. В 1929 году Анатолий Ляпидевский стал летчиком, начал работать инструктором во вновь образованной школе морских летчиков в Ейске. Бывал в Москве у летчиков-испытателей, где получил "провозные" на АНТ-4. Совершил несколько длительных перелетов из Москвы в Ейск.

1933 год круто изменил судьбу летчика Ляпидевского. Он ушел из армии в Гражданский Воздушный Флот и попросился на одну из самых трудных линий - сахалинскую. Летал из Хабаровска через Татарский пролив в Александровск. Трасса эта очень тяжелая, но, освоив ее, неугомонный любитель новых трудностей перевелся на Крайний Север.

И вот Анатолий Ляпидевский получил приказание на тяжелом самолете вылететь на помощь челюскинцам. В состав его экипажа входили: второй летчик Е.М. Конкин, летчик-наблюдатель Л.В. Петров, бортмеханик М.А. Руковский".

В 1934 г. Ляпидевский принимал участие в спасении экипажа и пассажиров парохода "Челюскин", затертого во льдах. Первым прибыл в район поисков. В ходе поисков на двухмоторном самолете АНТ-4 совершил 29 безрезультатных полётов в пургу и в ненастье.

5.03.34 г., он, наконец, обнаружил лагерь Шмидта, совершил посадку на льдину и вывез десять женщин и два грудных ребенка.

Ляпидевский вспоминает: "Двадцать девять раз пытались мы пробиться сквозь пургу и туманы в тяжелейших условиях Заполярья, и все безуспешно... Наконец удача. Солнце, тишина, но страшный мороз - 40-45 градусов... Мы всматривались до боли в глазах. И наконец прямо "уперлись" в лагерь Шмидта.

Первым лагерь увидел Лев Васильевич Петров, наш штурман, показал мне пальцем: "Толя, смотри!" Я обратил внимание: действительно, маленькая палаточка и около палатки три человека. Потом выяснилось - это были Погосов, Гуревич и бортмеханик Бабушкина Валавин, команда аэродрома, которая, живя в палатке, наблюдала за состоянием поля. Образовалась глубокая трещина, которая отрезала лагерь от площадки аэродрома...

Я с минимальной скоростью подошел и удачно произвел посадку. Зарулил к троим этим храбрецам. Мы им привезли аккумуляторы для питания радиостанции, две туши оленей, взбодрили их. Они убедились, что самолет - это реальное спасение. Посоветовались с Отто Юльевичем Шмидтом и решили сразу взять с собой десять женщин и двух девочек... Самолет большой, тяжелый... впихнули, фигурально выражаясь, в большие, тяжелые малицы женщин и детей, и им пришлось кому-то лежать, кому-то сидеть, сильно сжавшись".

Вспоминает подполковник Кренкель: "5 марта было холодно. Термометр показывал около сорока, когда... на сигнальной вышке появился флаг, означавший: к нам летит самолет. Это семи с половиной метровое сооружение было воздвигнуто на шестиметровом торосе. Вышка использовалась для наблюдений и сигнализации о положении на аэродроме.

Процессия женщин и детей двинулась к аэродрому. В воздухе показался самолет - большая тяжелая машина АНТ-4. Радостный крик. Самолет пошел на посадку. Все заспешили вперед к аэродрому и... огромная полынья, длиной в несколько километров и шириной метров в 20-25, преградила дорогу... Нежданная водная преграда была преодолена - на рысях была доставлена шлюпка-ледянка...

В тот день к нам, наконец, пробился молодой летчик комсомолец Анатолий Ляпидевский. Это был трудный полет. В хаосе ледяных глыб и ропаков искать лагерь с воздуха было не легче, чем иголку в стоге сена. От мороза запотевали, летные очки, и Ляпидевский прилетел в пыжиковой маске, защищавшей лицо, но ухудшавщей видимость. По его признанию, такой маленькой площадки, 450х50 метров, он в своей летной жизни не видел. Машина у Ляпидевского была тяжелая, и посадить ее на наш ледовый аэродром, наверное, не удалось бы, если бы не упорная тренировка пилота. Взлетая со своего аэродрома, он, возвращаясь на него, приземлялся на немыслимо крохотный пятачок, специально отмеченный сигнальными флажками.

Появление Ляпидевского в лагере Шмидта сразу же ввело этого замечательного молодого человека в число лучших полярных летчиков мира. Мир требовал подробностей, но... у журналистов было слишком мало информации...

Привожу рассказ репортера "Правды" Льва Хвата, как он добывал нужную информацию:
- Вскочил в газик, спешу в Аэрофлот... И вот у меня в руках тоненькая папка: "Краткая автобиография пилота А.В. Ляпидевского". Заглядывая в листок, диктую по телефону редакционной стенографистке: "Летчику Анатолию Васильевичу Ляпидевскому двадцать пять лет... Да, да, только двадцать пять... Абзац. Он родился в 1908 году, в семье учителя. Двенадцати лет ушел на заработки в станицу Старощербинскую на Кубани, почти четыре года батрачил. Осенью 1924 года переехал в город Ейск, там вступил в комсомол. Больше года работал на маслобойном заводе. Районным комитетом комсомола был направлен в авиационную школу... Записали? Продолжаю. Абзац. В 1929 году Анатолий Ляпидевский успешно окончил школу морских летчиков. Был оставлен инструктором в авиашколе. Опять абзац. В марте 1933 года перешел на службу в гражданский воздушный флот. Работал на авиалиниях Дальнего Востока, затем переведен в полярную авиацию".

После первого полета на льдину Ляпидевский неоднократно вылетал из Уэлена к лагерю челюскинцев, но из-за погоды не мог к нему пробиться.

15.03.34 г. он должен был доставить запас горючего в Ванкарем. Однако во время полета в одном из двигателей его машины сломался коленчатый вал. Ляпидевскому пришлось идти на вынужденную посадку. При этом самолет повредил шасси и выбыл из строя. На ремонт ушло сорок два дня.

20.04.34 г. Ляпидевскому было присвоено звание Героя Советского Союза. После учреждения медали "Золотая Звезда", как знака особого отличия для Героев Советского Союза, ему была вручена медаль Љ 1. Член ВКП(б) с 1934 г.

Вспоминает подполковник Кренкель: "С Ляпидевским в дальнейшем у нас сложились отличные отношения... Душевный и на редкость доброжелательный человек...

Хорошо помню, как через пять лет после нашего спасения, в 1939 году, мы получали с Ляпидевским Золотые Звезды Героев Советского Союза. Дело в том, что звание Героя Советского Союза было учреждено 16 апреля 1934 года, а знак отличия - Золотая Звезда - появился в 1939 году. Судьба свела нас в один и тот же день в Кремле. На обороте каждой Золотой Звезды имеется очередной номер. Когда мы вышли из ворот Спасской башни на Красную площадь, я сказал:

Толя, ты только подумай, Звезды будут получать еще тысячи людей. Все они, разглядывая номер на оборотной стороне, будут вспоминать тебя, потому что на твоей Звезде номер первый.

Ляпидевский улыбнулся и промолчал. Моя возвышенная тирада его явно смутила.

Когда мы возвращались из Арктики, Толю прозвали "дамским летчиком". Прозвали его так потому, что он вывез из лагеря десять взрослых женщин и двух маленьких девочек, а прозвище пристало плотно еще и потому, что был Ляпидевский холост, и любое красноречие бессильно описать то внимание, которым одаряла Героя номер один прекрасная половина рода человеческого. По непроверенным слухам, письма и нежные записки носили нашему Толе, чуть ли не бельевыми корзинами".

Вспоминает журналист Бронтман: "Был вчера у... Ляпидевского. Он рассказывал, как Ворошилов оберегает их от всяких покушений. Многие хотели забрать героев на работу. Ворошилов не дает: пусть сначала окончат Академию.

К XX годовщине РККА ребятам хотели дать звание майоров (они были капитанами). Ворошилов лично написал "ПОЛКОВНИКИ!".

В 1939 г. полковник Ляпидевский окончил ВВА РККА им. Жуковского и был назначен заместителем начальника Главной инспекции Наркомата авиационной промышленности.

Избирался членом ЦИК СССР 7-го созыва и депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва.

В 1940-41 гг. - начальник 8-го отдела (отдел эксплуатации, лётных испытаний и доводок) ЦАГИ, а затем - директор авиазавода № 156 в Москве.

Парадоксально, но факт: несмотря на то, что звание Герой Советского Союза – самая высокая и почетная награда советского периода, о точном количестве героев споры ведутся по сей день. Называются разные цифры, чаще всего – 12 776.

Дело в том, что многие Герои – личности засекреченные, и награждались, соответственно, тоже секретно. Ни имен, ни свидетельств о награждении. Иные становились Героями под чужими именами. Многие награжденные были впоследствии лишены высокого звания. Немало и тех, кому после реабилитации звезду Героя возвращали обратно.

В общем, путаница велика и работа по уточнению данных продолжается. Зато совершенно точно известно имя человека, который первым удостоился звания Героя Советского Союза – Анатолий Ляпидевский. 23 марта 2013 года исполняется 105 лет со дня его рождения.

Спасение челюскинцев

Об отважном летчике Анатолии Ляпидевском страна узнала во время спасения челюскинцев. 29 поисковых полетов в пургу и ненастье совершил 25-летний пилот, прежде чем обнаружил вынужденное зимовье участников экспедиции. 5 марта 1934 года, выполнив сложнейшую посадку на льдину, Ляпидевский первым спас двенадцать человек – десять женщин и двоих детей. И уже вслед за ним другие советские летчики вывезли остальных полярников. Успели вовремя: люди находились на грани гибели, ибо льдина, на которой располагался лагерь Отто Шмидта, раскалывалась и подвергалась сжатиям.

Годы спустя Ляпидевский вспоминал: «Мы готовились к броску на льдину челюскинцев 29 раз. Вылетали, брали курс и каждый раз возвращались - стихия свирепствовала, мороз доходил до сорока градусов, а летали мы тогда без стеклянных колпаков над кабиной и даже без защитных очков, просто лицо оленьей шкурой обматывали и оставляли маленькие щелочки для глаз. Но от холода ничего не спасало. На самолетах не было и радиосвязи, то есть приходилось полностью полагаться на свой опыт. Но в конце концов на 30-й полет я обнаружил этот лагерь. Решил садиться. Захожу на посадку раз, другой - но для большой тяжелой машины площадка была очень маленькой, всего 400 на 150 метров. Промажу - ударюсь о льды, проскочу - свалюсь в воду. Сделал два круга и на минимальной скорости сел на льдину. Когда вылез, все вокруг кричали, обнимались, лезли целоваться. А у меня в голове одна мысль: черт, а как же я отсюда вылетать-то буду?!».

Последний самолет вылетел с льдины 13 апреля 1934 года, а уже спустя неделю, 20 апреля, во всех советских газетах был опубликован правительственный указ о присвоении летчикам Анатолию Ляпидевскому, Сигизмунду Леваневскому, Василию Молокову, Николаю Каманину, Маврикию Слепневу, Михаилу Водопьянову и Ивану Доронину звания Героя. В народе их прозвали «великолепной семеркой». Собственно и само звание было учреждено «под них» – постановлением ЦИК от 16 апреля 1934 года.

По Ляпидевскому не было отдельного постановления, но поскольку в списке он значился первым, его и стали считать Героем № 1. Когда в августе 1939-го учредили Золотую Звезду, то и медаль № 1 досталась ему.

Поповский сын

Говорят, Сталин относился к Ляпидевскому с большой симпатией. На приеме в Георгиевском зале, где чествовали героев, он подошел к летчикам с бутылкой вина в руках. Увидев, что те пьют нарзан, Сталин отдал Ляпидевскому свой бокал и назидательно произнес: «Раз торжество, надо пить не нарзан, а вино. Какое торжество без вина!». И сам отхлебнул прямо из горлышка бутылки. А потом сказал: «Запомни, Анатолий, у тебя отец - поп, я сам - почти поп, так что можешь ко мне всегда обращаться по любому поводу». Летчик не растерялся и тут же обратился к вождю с просьбой дать ему возможность продолжить учебу.

Уже через несколько дней нарком обороны Климент Ворошилов поставил на рапорте Ляпидевского о поступлении в Военно-воздушную инженерную академию им. Н.Е.Жуковского свою знаменитую резолюцию: «Проверить знания тов. Ляпидевского: если подготовлен - принять, если не подготовлен - подготовить и принять».

Просьба Ляпидевского только на первый взгляд может показаться странной. На самом деле путь для него в академию был фактически закрыт. И именно по той причине, о которой упомянул Сталин, – у Героя № 1 была неблагонадежная биография.

Анатолий Ляпидевский родился в казачьей станице Белая Глина (Краснодарский край). Его отцом был сельский священник, и «поповское» происхождение серьезно осложняло парню жизнь. Детство он провел в Ейске. Работал подручным в кузнице, учеником слесаря, помощником шофера на маслобойне, мотористом косилки. И мечтал о море. Но в морское училище прошли ребята с «правильным» происхождением, а ему ответили, что «квоты выбраны». Кто-то, пожалев парня, посоветовал идти в Севастопольскую школу морских летчиков, переведенную в Ейск. Что ж, летчик – тоже профессия мужская, решил Ляпидевский. Однако по окончании школы его - за «непролетарское происхождение» - услали служить на Дальний Восток, в транспортную авиацию. Так, скорее всего, и остался бы он безвестным авиапочтальоном на краю советской империи, если бы по совету друзей не подал рапорт с просьбой зачислить его на службу в только что открывшееся управление Главсевморпути. А в море тем временем уже вышел пароход «Челюскин» – навстречу своей гибели и… спасению, обессмертившему имя Анатолия Ляпидевского.

Засекреченный герой

До войны имя Ляпидевского знал каждый школьник. А вскоре после ее окончания о легендарном летчике как-то сразу «забыли». Не звучали фанфары, не писали газеты. В сталинские времена это не было чем-то необычным. Звание Героя Советского Союза не защищало от ярлыка «враг народа». Люди исчезали внезапно и навсегда. С портретов, из газет, из памяти. Но случай с Ляпидевским – особый. Анатолия Васильевича попросту «засекретили».

После войны, которую он последовательно прошел заместителем командующего ВВС 19-й армии, начальником полевого ремонта 7-й воздушной армии и директором авиазавода, Ляпидевский откровенно скучал на почетных начальствующих должностях, выражая явное недовольство тем, что не находится ему «настоящего живого дела». Однажды, накануне 1 мая 1949 года, глава авиапромышленности СССР Михаил Хруничев позвонил Ляпидевскому и сообщил, что он освобожден от всех занимаемых должностей без объяснения причин. «Сам ничего не могу понять, Анатолий Васильевич, приказ сверху!» – посочувствовал министр.

Опала длилась два месяца. Ляпидевский остро переживал случившееся. Два месяца не выходил он из кабинета и даже на телефонные звонки не отвечал. Анатолий Васильевич готовился к худшему.

До сих пор приходится слышать мнение, что Ляпидевскому вышла боком публикация в «Огоньке», посвященная 25-летию челюскинской экспедиции. Мол, завистники продемонстрировали Сталину журнал с парадным портретом летчика-замминистра, чья грудь вся в медалях и орденах, и «отец народов» решил осадить выскочку. Но, скорее всего, тут имел место один из излюбленных трюков Сталина – перед очередным назначением он таким образом проверял человека «на вшивость».

Назначение вскоре последовало. Герой № 1 неожиданно получил один из руководящих постов в сверхсекретном КБ-25 (ныне Всероссийский НИИ автоматики), занятом созданием водородной бомбы.

О своей работе он не рассказывал даже самым близким. Ни сыну Роберту, названному так в честь полярного исследователя Роберта Пири, ни дочери Александре, ни зятю – знаменитому товарищу Сухову, актеру Анатолию Кузнецову.

— А ведь в то время отец был дважды награжден орденом Ленина, но за что конкретно давались награды, никому и никогда не говорил, – вспоминает Роберт Анатольевич. – Просто приходил домой и по солдатской привычке опускал ордена в стакан с водкой. Сами понимаете, в той отрасли ордена давались без лишнего шума. О том, чем он занимался, мы узнали только в 1961 году.

Последний из " великолепной семерки "

30 октября 1961 года об этом узнали все. В тот день над Новой Землей была испытана самая мощная в мире 50-мегатонная водородная бомба, вошедшая в историю под именем Царь-бомба и неофициальным прозвищем «Кузькина мать». Все участники правительственной комиссии получили жесткую дозу облучения.

В том же году Ляпидевский по состоянию здоровья вышел в отставку. Диагноз «лейкемия» не стал для него приговором. Он прожил еще 22 года. Не усидев на пенсии, довольно продолжительное время работал ведущим конструктором в КБ Микояна – руководил разработкой МИГов.

Умер Анатолий Васильевич от банальной простуды, которую подхватил на похоронах Василия Молокова, своего героического товарища, с которым полвека назад вместе спасал челюскинцев.

29 апреля 1983 года Ляпидевского не стало – из «великолепной семерки» первых героев он ушел последним.