История тома джонса найденыша композиция. История Тома Джонса, найдёныша. Сочинение по литературе на тему: Анализ романа “История Тома Джонса, найденыша”
Филдинг открывает своим романом путь реализма. Он сам называл себя “творцом нового вида литературы” и поэтому освобождал себя от каких-либо правил и канонов. Главная задача этого нового вида – изображение реального человека в реал обстоятельствах. Главная писательская задача – это живописать характер, характер реальный, и сообразовывать поступки героя с его хар-ром. Писателю надлежит “уметь предсказывать поступки людей при тех или иных обстоятельствах на основании их хар-ров”. Филдинг начисто отметает всякое своеволие писателя. Закон реал письма: “всегда держаться в рамках возможного”.
Филдинг не отрицает, конечно, романт фантазий в лит-ре. Отсутствие их обеднило бы ее. Но для них отведена особая сфера в искусстве, сфера поэтич мечты. В этическую и эстетич программу писателя, по Филдингу, ложно входить: 1) человеколюбие, 2) ученость,3) опыт. Филдинг поставил себе еще несколько, необязательных для других задач: 1) пользоваться приемом контраста, 2) обходить молчанием то, что нельзя изобразить достаточно ярко, 3) писать с улыбкой.
Филдингу одинаково чужд и классицизм с его высокой патетикой и барокко с его чрезмерными страстями. С неподражаемым талантом сатирика он выводил на сцену судей – вымогателей, полит мошенников, скряг. Филдинг трезво смотрел на мир, не впадая в иллюзии. В 1743 пишет “Историю Уайльда Великого”. Вор, мошенник, рецидивист Джонатан Уайльд на страницах повести бросает обвинение всему буржуазному обществу.
“История Тома Джонса”: самый известный роман Филдинга. Сюжет построен на стародавней теме: злоключениях двух героев. Два любящих сердца не могут соединиться. Им мешают и злые люди, и обстоятельства, и собственные промахи и ошибки. Герои романа Том Джонс и Софья Вестерн, воспитанные на лоне природы, с детства сдружившиеся, а затем полюбившие друг друга навсегда и бескорыстно, являют собой ту плененную пару, которая знакома нам по сказкам о вечной любви. Однако, Том отнюдь не является идеальным любовником, образцом добродетели и вообще всех тех качеств, которыми авторы наделяли своих героев. Том при всей своей привлекательности(доброте, бескорыстии, честности) отличается самым неприемлемым для идеал любовника качеством – он ветрен. Страсти постоянно играют с ним злую шутку.
Целая галерея лицемеров выведена Филдингом. Первое место среди них занимает сестра сквайра Олверти мисс Бриджет, а потом мисс Блайфил, которая из-за страха перед пуританской моралью лишилась собственного счастья и обрекла своего сына Тома на страшную участь подкидыша. Далее идет законный сын этой особы – мистер Блайфил – младший, образец мерзавца – лицемера. За ним следуют учителя Тома и Блайфила: Кваком и Сквейр, бессердечие и жестокость которых всегда прикрыты высокопарными фразами о морали и добродетели.
Писатель всегда с недоверием относился к безупречной добродетели людей, подозревая ложь и лицемерие.
Роман завершается счастливым финалом. Порок наказывается: лицемер Блайфил изгнан из дома. Добро торжествует. Том и Софья обретают счастье семейного союза, родят детей и умножают свои богатства.
Соц критика его не резка, но достаточно зрима. Его демократические симпатии очевидны, вместе со своим Томом он сочувствует обездоленным и униженным беднякам и от всего сердца хотел бы облегчить их участь. Однако эта симпатия не приобретает привкуса слащавой и приторной умиленности. Филдинг не жалует аристократов. Леди Белланстон, коварная, лживая и развратная, олицетворяет все пороки придворных.
Филдинг пишет с улыбкой. Мы ощущаем эту улыбку практически на всех страницах романа. Иногда она злая и саркастическая, когда он разоблачает за лицемерной маской свирепое лицо корысти и жестокости, но часто мягкая и добродушная, когда речь идет о человеч слабостях.
Сочинение по литературе на тему: Анализ романа “История Тома Джонса, найденыша”
Другие сочинения:
- Сквайр Олверти, добрый человек, потерявший жену и умерших в младенчестве детей, нашел в своей постели завернутого в грубое полотно малютку и воспитал его как собственного сына. В конце романа выясняется, что Том Джонс был незаконным сыном сестры Олверти, о чем Read More ......
- Четвертый том романа “Война и мир” посвящен партизанской войне 1812 года, которая началась со вступления неприятеля в Смоленск. Но прежде чем она была официально принята нашим правительством, “уже тысячи людей неприятельской армии были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей Read More ......
- В состоянии глубокого и длительного духовного кризиса Н. В. Гоголь работает над вторым томом “Мертвых душ”. Десять лет отдал писатель этому труду, который доставил ему немало творческих огорчений. В письмах Гоголя то и дело встречаются жалобы, что работа идет туго Read More ......
- Очень часто, когда люди слышат название “Война и мир”, у них возникают ассоциации с войной 1812 года, с Наполеоном и Кутузовым, с отдельными персонажами, такими, как Наташа Ростова, Андрей Болконский, Пьер Безухов. Если говорить о жанровом своеобразии произведения, то вспоминают Read More ......
- Данный эпизод романа описывает момент “мирной жизни” в семье Ростовых. Мы видим, как молодежь этой семьи проводит свое время. Основными действующими лицами этого эпизода является Наташа Ростова и ее старший брат Николай. Писатель подчеркивает, что вначале эти герои находились в Read More ......
- Л. Н. Толстой с его огромным литературным наследием относится к числу явлений вечно развивающихся: каждое время, каждая эпоха по-своему воспринимает писателя. Наше поколение особенно чутко отзывается на нравственные проповеди Толстого, на его призыв к нравственному самосовершенствованию, как необходимому условию прогресса Read More ......
- Михаил Александрович Шолохов в своих произведениях повествует о самых страшных и трагических моментах истории России ХХ века. Величайшим злом, по мнению писателя, является гражданская война. Это трагедия народа. Она губительна для обеих сторон, приносит невосполнимые потери, калечит души. Шолохов прав: Read More ......
- В романе-эпопее М. А. Шолохова “Тихий Дон” рассказывается о многих трагических моментах истории России начала ХХ века. Как самое страшное зло, изображается здесь гражданская война – жестокая бойня, в которой брат сражается против брата, сосед – против соседа. Но люди Read More ......
«История Тома Джонса, найденыша» («The History of Tom Jones, a Foundling») — роман Генри Филдинга. Филдинг, отпрыск обедневшего аристократического рода, выпускник Итона, был журналистом, комедиографом, политическим памфлетистом, театральным менеджером, судьей. Этот многообразный жизненный опыт вошел в роман о Томе Джонсе, который является лучшим произведением Филдинга и одной из вершин английской литературы.
Как и первый роман Филдинга, «Приключения Джозефа Эндруса» (1742 г.), «Том Джонс» задуман как «дубинка против Ричардсона», т.е. содержит морально-философскую и художественную полемику о человеке, о добродетели, о счастье; все это трактуется Филдингом гораздо шире, чем Ричардсоном, без догматизма и морализации. Началу создания «Истории Тома Джонса, найденыша» (1746 г.) предшествовали трагические события: смерть любимой жены Шарлотты (1744 г.), творческий кризис. Образ Шарлотты стал прототипом Софии Вестерн, героини «Тома Джонса», и Амелии, героини одноименного последнего романа Филдинга (1751 г.). В образе Тома много автобиографического: герой полусирота без наследства, в характере — смесь доброты, легкомыслия, терпимости и вспыльчивости.
Том Джонс младенцем подкинут в дом великодушного сквайра Оллверзи (эта фамилия значит «достойнейший», что не просматривается при русской передаче ее как Олверти; прототипами послужили меценаты и друзья Филдинга Д. Литтлтон и Р. Аллаен). Оллверзи любит Тома как сына и воспитывает вместе со своим родным племянником Блифилом. Блифил (в некоторых русских переводах — Блайфил), оклеветав Тома, добивается его изгнания из семьи. Начинается «роман большой дороги» — странствия героев, смешные и опасные испытания на фоне жизни тогдашней Англии, насыщенном конкретными подробностями, в том числе политическими (заговор претендента на престол в 1745 году). В конце концов махинации Блифила раскрыты; обнаруживается, что мать Тома — покойная сестра Оллверзи, а Том и Блифил — братья. Древний мотив предательства брата, отраженный в библейской истории Авеля и Каина, теперь будет воздействовать на литературу — например, в «Разбойниках» Ф. Шиллера (1781 г.) — уже через Филдинга.
Филдинг трактовал свой роман «История Тома Джонса, найденыша» как «комическую эпическую поэму в прозе»; он сознавал, что «открывает новую область в литературе», применяя к современным нравам и жизни повествовательные принципы и структуру «Одиссеи» Гомера и «Энеиды» Вергилия. Отсюда новация Филдинга — «образ автора»: его роман написан не от имени вымышленного персонажа, а от лица автора, который, как эпический поэт древности, знает все о своих героях и их судьбах и способен на высший нравственный суд, а в то же время является современным человеком, вступающим с читателем в непринужденную беседу, полную юмора, философии и поэзии. Другой образец для Филдинга — «Дон Кихот» Сервантеса с его трагикомическим героем и объективным взглядом на мир. Филдинг — основоположник нового философского комического романа, юмору которого подвластны темы любой серьезности и трагизма.
Роман «История Тома Джонса, найденыша» был встречен восторженно и переведен на основные европейские языки (например, на русский в 1770 г.). Но были и суровые критики «низости» героя и «шутовства» (Ричардсон, Смоллет, С. Джонсон). Среди последователей Филдинга - Гете, Шиллер, В. Скотт, Диккенс, Теккерей, Пристли. В 1963 г. роман был экранизирован (сценарий Д. Осборна, режиссер Т. Ричардсон, в роли Тома — А. Финни).
41. Жанровое своеобразие романа Филдинга "История Тома Джонса, найденыша"
«История Тома Джонса, найденыша» - лучшее произведение Филдинга, вершина просветительского реалистического романа в Англии. Роман можно назвать положительной программой Филдинга. Просветительский реализм достигает здесь высокой степени социальной проницательности , сохраняя еще всю полноту своего оптимизма. Воспроизведенная в «Томе Джонсе» картина современной писателю социальной действительности правдива и многогранна. Место действия в романе - деревня и город, помещичьи усадьбы и столичные салоны, придорожные гостиницы и ярмарки, тюрьмы и жилища бедняков. В романе изображены люди различных социальных слоев: дворяне, крупные и мелкие буржуа, служители церкви, бездомные бродяги, судейские чиновники. Выдвинутый в «Джозефе Эндрюсе» принцип панорамности получил в «Томе Джонсе» свое блестящее развитие. Роман строится как история жизни главного героя Тома Джонса (со дня его рождения до исполнения ему 21 года). С образом Тома Джонса Филдинг связывает свои представления об истинной «человеческой природе». В нем отразились свойственный Филдингу в период создания этого романа оптимизм и вера в здоровые начала, заключенные в человеке и в жизни .
ЖАНР произведения - «комическая эпопея». В предисловии к «Джозефу Эндрюсу» Филдинг вводит определение жанра своего произведения: это «комический роман » или иными словами «комедийная эпическая поэма в прозе » . Этот вид романа отличается от комедии «тем же, чем серьезная эпическая поэма от трагедии: действию его свойственна большая длительность и больший охват; круг событий, описанных в нем, много шире, а действующие лица более разнообразны ». «От серьезного романа он отличается своею фабулой и действием: там они важны и торжественны, здесь же легки и забавны. Отличается комический роман и действующими лицами, так как выводит особ низших сословий и, следовательно, описывает более низменные нравы, тогда как серьезный роман показывает нам все самое высокое. Наконец, он отличается своими суждениями и слогом, подчеркивая не возвышенное, а смешное » - продолжает автор.
Филдинг предостерегает от смешения комического романа с бурлеском ; бурлеск допускает очевидные преувеличения и нарушение пропорций: «То, что карикатура в живописи, то бурлеск в словесности ». Филдинговские образы лишены карикатурных черт . Они естественны в своей жизненности, несмотря на имеющиеся в их обрисовке крайности. Филдинг не увлекается изображением уродливого, а представляет в своих романах обычную повседневную жизнь , он редко шаржирует и даже при обрисовке отрицательных персонажей сознательно стремится избегать гротеска. Исследование человеческой природы привело его к выводу о том, что совершенно плохих людей не существует : нельзя считать кого-либо плохим лишь на том основании, что он недостаточно хорош. Филдинг полагает, что в жизни, как и на сцене, «один и тот же человек играет то злодея, то героя; и тот, кто вызывает в нас восхищение сегодня, может быть, завтра станет предметом нашего презрения».
Важной задачей романиста Филдинг считает создание характеров . Путь к ее решению он видит не в копировании природы, а в выражении ее существа. В связи с этим принципиальное значение имеют его рассуждения о различиях между «историками» и «биографами» («Джозеф Эндрюс», кн. III, гл. 1). Филдинг пишет о двух типах в подходе к изображению действительности. «Историки» довольствуются «списыванием с природы ». Они видят свою основную задачу в «описании стран и городов, с чем при посредстве географических карт они справляются довольно хорошо, так что в этом на них можно положиться ». Но подлинную правду жизни, изображение человеческих характеров и поступков можно найти не у «историков», которых Филдинг именует «топографами», а у «биографов», к числу которых он причисляет и себя как романиста. Подчеркивая свое стремление к широким обобщениям на основе сделанных им наблюдений над жизнью и человеческой природой, он отмечал: «Я описываю не людей, а нравы, не индивидуума, а вид ».
Название «комическая эпопея» означает и новый тип романного повествования (не romance и не novel), и ориентацию на традицию романа 17в., взгляд на роман как на эпопею в прозе (хотя тогда существовали лишь героические эпопеи). Комической эпопее присуща невероятная открытость жизни . Характер героя раскрывается на широчайшем жизненном фоне, в столкновении с людьми всех званий и профессий. Они помогают нам узнать его, он – их. Всех своих героев Филдинг пускает в плаванье по житейскому морю. Это плаванье имеет определенную цель. Роман Филдинга – это еще и философская эпопея . Правда, философские вопросы, в ней решаемые, лишены отвлеченности, непосредственно связаны с жизнью. Филдинг ставит перед собой задачу – выявить законы, которым подчинен реальный мир , не скрывая при этом своего лица и сохранив за собой право вступать в разговор с читателем, объяснять ему смысл происходящих событий. Огромным вкладом, внесенным Филдингом в жанр романа, стала «свобода изложения ». Он отказывается от претензий на документальную подлинность повествования и открыто выступает перед читателями как художник-творец .
ГЕРОИ Для «комической эпопеи» характерна необычайная широта охвата жизни . Герои Филдинга живут в общении с множеством других людей, судьба их решается не в замкнутом мирке душевных переживаний, а в зависимости от их сношений с «большим» вешним миром. Свободная сюжетная схема «приключений» или «странствований» героя позволяла художнику беспрепятственно вводить в повествование разнообразнейших персонажей различных сословий и профессий.
Внешний мир и герои романа являются одновременно реальными (убедительными) и вымышленными (не имеют конкретных прототипов) , а за всем этим стоит художественное обобщение . Любимые герои Филдинга предстают во всей своей материальной бытовой достоверности . Автор не боится унизить своих любимцев или сделать их смешными, он уверен, что их главное достоинство – свободно и естественно проявляющая себя человечность – восторжествует над всем. Для своего времени Ф создал невероятно убедительные образы , однако еще не достиг полного растворения прототипа в образе. Отсюда – некоторая двойственность его персонажей. Например, образ Софьи получился слишком идеальным («Софья несовершенна как художественное творение именно потому, что столь щедро наделена всеми мыслимыми совершенствами »). Стремление найти обобщающий смысл Филдинг проявляет и при описании частных случаев нравственного уродства или несправедливости. Так, сплетни и свары, вызванные заносчивостью Молли Сигрим, уподобляются интригам в высших сферах. Неслучаен выбор героя «комической эпопеи». Безродность Тома Джонса как бы выключала его из прочно сложившейся системы общественных и семейных отношений и заранее обрекала его на всевозможные испытания и превратности судьбы.
Образом Тома Джонса Филдинг продолжил свою полемику с Ричардсоном . Он отказался от идеализации героя и одностороннего представления о добродетели. Он не боится показать человека, руководствующегося в своем поведении не религиозными догмами, а порывами чувств и страстей . Том Джонс - человек темпераментный, глубоко и сильно чувствующий. Он может заблуждаться и совершать ошибки, но он всегда естествен.
Человечность Тома раскрывается при сопоставлении его с Блайфилом. С помощью этих двух контрастных характеров Филдинг стремится раскрыть противоречивость мира. Контраст лежит также в основе действия многих эпизодов романа ; по принципу контраста строятся и описания.
Филдинг исходит из совершенно иного понимания положительного героя, нежели Д. Дефо или Ричардсон, из нового взгляда на «человеческую природу». Внешне добродетельный Блайфил, сводный брат Тома Джонса, оказывается лицемером, холодно-расчетливым эгоистом. Беспутный же Том руководствуется в своих поступках порывами доброго сердца . Ф. отказывается от полного доверия разуму , коль скоро рассудительность буржуа оборачивается себялюбием и расчетом. Недоверие к разуму и апелляция к сердцу у Филдинга предвещают этику сентименталистов с их культом чувства.
Том Джонс с избытком наделен добросердечием. Конечно, и Джозеф Эндрюс был добрым, хорошим человеком. Но он, что называется, был слишком хорош для этого мира - для романа, в частности. Вернее даже сказать, он так и не родился в качестве живого образа. Том Джонс иной. Он уже не отвлеченная схема . Он не присутствует в мире как олицетворение нравственной позиции автора, а действует в нем и связан с ним десятками реальных и психологических нитей. Ему предстоит немало заблуждаться и совершать множество ложных поступков. Его могут неверно понять - как пастора Адамса,- но он может и в самом деле дурно поступить. Почему? Да просто потому, что человеком движут не отвлеченные концепции порока а добродетели , а нечто гораздо более сложное. Он подвластен стольким импульсам, что подсчитывать их значит сбиться со счета. Важнее другое - основная доминанта человеческого поведения , установка по отношению к жизни.
В характере Тома Джонса есть что-то от людей Возрождения. Он человечен и поэтому импульсивен, легко поддается своим порывам, им руководят не расчет, а сердце. Он ведет себя по принципу "делай что хочешь". Филдинг смело возвращается к лозунгу Возрождения. Он делает к нему только одну поправку - но, может быть, самую существенную в условиях Англии XVIII века. "Делай что хочешь ",- говорит он своему герою. "Делай что хочешь, поскольку ты бескорыстен ". Вот причина, по которой Филдинг так тщательно подбирал главный персонаж своего романа. Том Джонс внутренне прекрасен, потому что свободен. Но он имеет право на свободу, потому что он бескорыстен. Им руководит интерес к миру , а не желание присвоить себе побольше жизненных благ.
Всегда ли он таков? Нет, разумеется. Жизнь ставит его в трудные условия, и однажды он поддается воле обстоятельств - поступает, по сути дела, на содержание к леди Белластон. Но Фильдинг и не пытается сделать своего героя воплощением добропорядочности. Ему важна нравственная доминанта Тома Джонса. А ею остаются доброта, честность, бескорыстие.
И напротив, корысть - главное отличительное качество соперника Тома - Блайфила. Корысть во всем. Блайфил вообще неспособен испытывать чувство привязанности, любви, благодарности. Это человек, не выдержавший испытания. Он подобен "макьявеллям" елизаветинских пьес.
Кому должна достаться победа в этом соревновании чести и бесчестия, благородного порыва и холодного расчета, бесшабашности и ранней умудренности? Чести и благородству? Хорошо, если б так. Но Фильдинг сам весьма сомневался в закономерности таких благополучных исходов . Исход романа определен не трезвым взглядом на вещи, а желанием наградить любимого героя . Вряд ли стоит строго судить за это Фильдинга, ведь до конца согласиться с Мандевилем значило для него подчиниться сегодняшней реальности, а этого он делать ни в коем случае не хотел. Торжество Тома Джонса над Блайфилом было для него выходом за пределы этой неприемлемой для него реальности.
На художественной фактуре романа это, разумеется, не могло не сказаться. К благополучному концу "Историю Тома Джонса" приводит система случайностей , заимствованных, в значительной степени, из ходячих драматургических сюжетов . Но рядом с этим есть и иное, более крепкое обоснование. Жизненная победа Тома была своеобразным "овеществлением" его моральной победы Том Джонс, как ни трудно было ему самому, всегда помогал другим, его доброта была не пустыми порывами сердца, она "овеществилась" в судьбах Андерсона, мисс Миллер, Найтингела, а потом через них - в его собственной.
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ПОСТРОЕНИЯ «История Тома Джонса» - это одновременно и роман, и трактат о романе . Каждая из 18 книг романа предваряется какой-нибудь теоретической главой о творчестве и его природе. В 1-й главе 1-й книги Филдинг снова заявляет, что весь материал его произведения предоставлен ему природой. Во 2-й книге говорит о времени в романе: задача романиста заключается в том, чтобы обстоятельно воспроизводить лишь те периоды и моменты в жизни героев, которые наполнены значительными событиями. Эти значимые отрезки времени, сколь бы ни были они кратки, должны быть описаны подробно; но романист имеет полное право опускать целые месяцы и даже годы, если они не содержат ничего достойного внимания. В начале 5-й книги он рассуждает о чрезмерном авторитете критиков и о законе контраста. В начале 7-й – сравнивает мир со сценой театра, происходящее в жизни - со спектаклем, а себя самого - с драматургом и постановщиком, который управляет актерами и следит за реакцией зрителей. Как романист Филдинг во многом опирался на свой опыт драматурга и режиссера . Драматическое начало выражено в его романах очень сильно. Оно проявилось в живости действия, в остроте и напряженности ситуаций; Филдинг показал, что, подобно драме, роман изображает сильные человеческие страсти. Он рассматривает жизнь как «великую драму, похожую почти во всех своих подробностях на театральные представления». В 1-й главе 9-й книги Филдинг уверяет, что его роман вполне может считаться историей , так все его действующие лица заимствованы из «великой книги Природы ». Свою «историю» Филдинг противопоставлял прециозным галантным романам , ведь создателю такой «истории» недостаточно обладать талантом и начитанностью, ему необходимо широкое и разнообразное общение с людьми, дарующее ему знание реальной жизни. В начале 11-й главы автор жалуется на клевету критиков, которые из-за мелких несовершенств осуждают произведение целиком. Он признает за романом определенные несовершенства, ведь в природе не существует ничего абсолютно идеального.
В начале 15-й книги Филдинг рассуждает о пороке и добродетели . Он признает, что утверждение о том, что «добродетель – прямая дорога к счастью, а порок – к несчастью » не совсем соответствует истине, однако видит и немало подтверждений этого правила (взять хотя бы Тома Джонса). Эта глава выражает позицию Филдинга в споре о «человеческой природе», который заполнил весь 18 век. В Англии противоположные взгляды на эту тему выразили Шефтсбери (который верил в гармоничную природу человека, врожденные чувства морали и красоты) и Мандевиль (который был уверен в неизбежности и необходимости человеческих пороков, считал подосновой человеческого поведения эгоистический интерес). В этом споре Филдинг занимал компромиссную позицию. Чем шире изображал он общественные пороки, тем решительнее противопоставлял им человеческое качество, ценимое выше всех остальных – доброе сердце .
Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже
Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.
Размещено на http://www.allbest.ru/
Одной из самых важных особенностей романного повествования в эпоху Просвещения являлось стремление говорить от имени героя, «натурализовать» художественный текст, превратить его не в сочинение того или иного литератора, а в публикацию подлинных мемуаров, дневников или писем, так или иначе попавших в руки «издателя». С. Ричардсон как создатель образцового эпистолярного романа XVIII в. вписывается в эту тенденцию абсолютно органично. Иначе обстоит дело с его постоянным полемическим собеседником и соперником Г. Филдингом. Введение образа автора в текст романа основное новаторство Г. Филдинга, поскольку писатель явным образом идет вразрез с общей тенденцией романного повествования своего времени, когда маскируется «литературность», «романность» текста, предстающего перед читателем как «найденная рукопись», «частные письма», «интимный дневник», когда повествование передается герою или героине, а автор чаще всего оказывается «издателем» случайно попавшего ему в руки текста или пересказчиком выслушанной из уст персонажа истории.
Как верно заметила О.Ю. Анцыферова, «по своей природе, воплощая «самосознание искусства», роман всегда, в более или менее явной форме, рефлектирует над своей «литературностью», над природой своих, как артефакта, взаимоотношений с действительностью» . В процессе становления романного самосознания просветительский роман занимает особо важное место, а пальму первенства часто отдают именно Г. Филдингу. Для Г. Леблана например, основной смысл «Тома Джонса» вообще «заключен в его повествовательном обрамлении, а не в сюжете» .
В отличие от так и оставшейся анонимной «Шамелы» и не сразу обретшей автора «Истории Джозефа Эндруса и его друга Абрама Адамса», авторское повествование «Тома Джонса» сознательно маркировано: уже на обложке первого издания романа было обозначено имя писателя «Генри Филдинг, сквайр». Очевидно, что писатель из всех своих романных сочинений придает наибольшее значение именно этому. Следует отметить и то, что в сравнении с предшествующим романом пространство авторской рефлексии в «Истории Тома Джонса» существенно расширяется: уже в посвящении «Достопочтенному Джорджу Литльтону, эсквайру, Лорду Уполномоченному Королевства» содержатся размышления писателя о созданном им произведении; сам роман состоит из восемнадцати книг, каждая из которых предваряется особой главой-критическим эссе. И этим «орнаментальным частям своего труда», как называет их сам автор, он уделяет большое внимание, считает их «необходимым элементом этого, созидаемого нами литературного жанра» (т. 1; кн. 5, гл. 1, с. 203) / «…to be essentially necessary to this kind of writing, of which we have set ourselves at the head» (p. 145).
Помимо этого, авторские рассуждения, замечания, оговорки постоянно встречаются и по ходу развертывания романного действия, порой повторяются, в чем отдает себе отчет и сам повествователь. Он пишет об этом во вступительной главе к шестнадцатой книге: «Наши теперешние прологи повторяют все те же три темы. Именно: поношение вкусов столичной публики, осуждение всех современных писателей и восхваление данной пьесы… Подобным же образом какой-нибудь будущий повествователь (если он окажет мне честь подражанием моей манере), боюсь, и меня помянет… каким-нибудь добрым словом за изобретение этих вступительных глав, большая часть которых, подобно нынешним прологам, может предварять любую книгу этой истории…» (т. 2; кн. 16, гл. 1, с. 325). Отчетливое стремление проговорить авторскую позицию, «проартикулировать свой манифест прозаического повествования» и дать собственный, отличающийся от ричардсоновского «лицемерного» назидания, урок морали, расширяет границы авторского пространства, но это широта носит не экстенсивный, а скорее интенсивный характер. Внешне продолжая разрабатывать концепцию «героико-комической эпической поэмы» (комического эпоса), Г. Филдинг гораздо меньше, чем в первом романе, прибегает к пародийному «выворачиванию наизнанку» топосов героической поэмы или галантно-героического романа, натурализуя и миниатюризуя саму форму авторских размышлений.
Еще в посвящении Филдинг определяет предмет своего повествования («образ подлинно доброжелательной души») и его цель: «я искренне старался изобразить доброту и невинность в самом выгодном свете» (т. 1; посвящение, с. 23), однако цель эта двоится, поскольку автор уточняет, что пишет о том, что его покровитель «прочтет с наибольшим удовольствием» (а, значит, стремится не только «поучать», но и «развлекать» и развлекать с выгодой для себя), к тому же писатель предлагает не статичный безукоризненный портрет «прекрасной души», а историю ее злоключений, доказывая, что «добродетель и невинность могут быть поставлены в опасное положение разве только опрометчивостью, которая одна лишь вовлекает их в ловушки, расставляемые обманом и подлостью» и при этом «гораздо легче сделать добрых людей умными, чем дурных хорошими» (т. 1; посвящение, с. 24).
Двойственно-компромиссная моральная позиция Г. Филдинга дополняется столь же двойственной эстетической позицией, подробно представленной во вступительных главах. В отличие от тех предромантических тенденций, которые исследователи неоднократно замечали в английской литературе эпохи Просвещения, порой даже преувеличивая их, и в которых писатель ценит свою индивидуальность, оригинальность, филдинговский повествователь подчеркивает свою служебную роль по отношению к читательским вкусам, необходимость удовлетворять эти вкусы в силу своей профессии: «Писатель должен смотреть на себя не как на барина, устраивающего званый обед или даровое угощение, а как на содержателя харчевни, где всякого потчуют за деньги» (т. 1; кн. 1, гл. 1, с. 29) / «An author ought to consider himself, not as a gentleman who gives a private or eleemosynary treat, but rather as one who keeps a public ordinary, at which all persons are welcome for their money» (p. 3).
У. Эко по поводу данной фразы повествователя замечает, что в ней Г. Филдинг «четко сформулировал идею о романе как о произведении-продукте, создаваемом для определенного рынка» . Безусловно, если учесть, что современное литературоведение именно к XVIII столетию возводит истоки массовой беллетристики, предполагающей отношение к книге как товару, с этим утверждением можно согласиться. Во втором томе романа (кн. 13, глава 1) «рыночность» намерений автора выражена даже еще более явно: «Мне не надо твоего вдохновения не лиши меня только заманчивых твоих даров: блестящих звонких монет и легко размениваемых банковских билетов, таящих в себе невидимые богатства…» (т. 2; кн. 13, гл. 1, с. 174).
В то же время «коммерческая стратегия» романиста эпохи Просвещения не равна коммерциализации современной массовой литературы уже в силу ироничности подобных авторских сентенций. Да и «угодливость» повествователя не только иронична и двойственна (см. предыдущую цитату или «мы заботимся не только о собственной репутации и удобствах, но также о благе и интересах читателя: ведь этим способом мы избавляем его от потери времени, которое уходит на нудное и бесполезное чтение…» (т. 2; кн. 12, гл. 1, с. 111), но имеет четкие границы: «Пусть же не удивится читатель, если он найдет в этом произведении и очень короткие и очень длинные главы, заключающие в себе один только день, и главы, охватывающие целые годы… Я не считаю себя обязанным отвечать за это ни перед каким критическим судилищем» (т. 1; кн. 2, гл. 1, с. 74). Или: «О читателях, которые на основании сказанного, усомнятся в мудрости или проницательности мистера Олверти, я без стеснения скажу, что они дурно и неблагодарно пользуются сообщаемыми мною сведениями» (т. 2, кн. 12, гл. 5, с. 128). Или: «Пораскинь же умом; хотя в трудных местах мы всегда готовы подать тебе посильную помощь…однако не будем потакать твоей лени там, где от тебя требуется одно только внимания» (т. 2, кн. 11, гл. 9, с. 101 102). Игра между «угодливостью» и «строптивостью» повествователя, как видим, ведется Филдингом на протяжении всего романа. Писатель рисует своего повествователя профессионалом, мастером, отнюдь не полагаясь только на вдохновение, воображение или пренебрегая знаниями: «Грациозности танцмейстера ничуть не вредит изучение танцевальных па; ремесленник тоже, я думаю, владеет своим инструментом не хуже оттого, что выучился обращаться с ним <…> я не могу допустить, чтобы Гомер или Вергилий писали с большим огнем, если бы не были образованнейшими людьми своего времени…» (т. 2; кн. 14, гл. 1, с. 227). Знание писательского ремесла для Филдинга не менее важно, чем вдохновение или воображение; скорее, оно даже более важно, поскольку, с точки зрения романиста, «природа может снабдить нас только способностями или, как я предпочитаю выражаться образно, орудиями нашей профессии; образование должно приспособить их к употреблению, должно преподать правила, как ими пользоваться» (т. 1., кн. 9, гл. 1, с. 484).
Мастерство, знание ремесла особенно значимо и потому, что Филдинг, подобно Ш. Сорелю, не пренебрегает правдоподобием, исключает из «естественного» воображения сферу фантастического: «As for elves and fairies and other such mummery, I purposely omit the mention of them… we must keep likewise within the rules of probability» (с. 23). Стараясь изображать «вероятное», повествователь неоднократно возвращается в своих размышлениях к проблеме правдоподобия и правды, естественного как к основе читательского доверия к рассказываемому. Он уточняет, в частности: «To say the truth, if the historian will confine himself to what really happened, and utterly reject any circumstance, which, though never to well attested, he must be well assured is false, he will sometimes fall into the marvelous, but never into the credible» (P. 301) / «Правду сказать, если историк будет ограничиваться тем, что действительно происходило, и, несмотря ни на какие свидетельства, беспощадно отбрасывать все, что, по его твердому убеждению, ложно, он будет иногда впадать в чудесное, но его рассказ никогда не покажется невероятным» (т. 1, кн. 8, гл. 1, с. 396).
С самого начала, таким образом, устанавливаются и проходят через все текстовое «поле» авторской рефлексии два главных собеседника писатель и читатели, которым рассказчик полагает себя обязанным представить «не только общее меню всего нашего угощения, но также особые карты каждой перемены кушаний». «Картография» романов XVII столетия (аллегорическое описание либо внутреннего пространства человеческого чувства Карта нежности в романе «Клелия» М. де Скюдери, либо внешнего пространства человеческой жизни маршрут героя в «Пути паломника» Д. Бэньяна) в процессе характерной для рококо миниатюризации сжимается до «карты блюд», то есть меню. Тем самым образ авторского пространства харчевни-кухни дан явно не как эпический, а как специфически романный, частный, закрытый, хотя и не непроницаемо-замкнутый, впускающий в себя разнообразных «посетителей» - читателей. В конце романа Филдинг предложит другое сравнение образ почтовой кареты, наполненной читателями-пассажирами, однако и в нем можно констатировать ту же пространственную закрытость, приватность. Пассажиры филдинговской кареты не смотрят за окно, на дорогу, а ведут беседы друг с другом: «если им и случалось немного повздорить и посерчать дорогой, они под конец обычно все забывают…». Если проследить эволюцию метафор произведения от Ренессанса до эпохи Просвещения и поставить в эту перспективу роман Филдинга, то мы увидим постепенный переход от образа книги-ребенка («органическая метафора» Возрождения) к образу книги учебника, энциклопедии, карты (XVII век), а от него к образу книги-помещения (харчевни, кареты, дома). Пространственная интериоризация, как кажется, являет собой необходимый этап в выработке приватного взгляда романиста на мир и человека.
филдинг правдоподобие найденыш компромиссный
Размещено на Allbest.ru
...Подобные документы
Тип просветительского идеала в романе Г. Филдинга "История Тома Джонса, найденыша". Здесь Филдинг следует романной традиции, заложенной Сервантесом, но в тоже время стремится создать новый, особый тип романа, названный писателем "комическим эпосом".
реферат , добавлен 06.02.2008
Воспитание Софьи в семье. Сквайр Вестерн - типичный деревенский помещик, грубый, деспотичный, но способный вызвать дружескую усмешку. Взаимоотношения с отцом, миссис Вестерн, Джонсом и Блайфилом. Противопоставления Софье Молли Сигрим и леди Белластон.
реферат , добавлен 19.04.2011
Пороки общества, понятие и видение. Сатира как способ манипуляции. Идеал человека в зарубежной литературе. Публицистика Генри Филдинга, формирование критических позиций. Виктор Шендерович. Сравнение способов высмеивания. Лицемерие как основной порок.
контрольная работа , добавлен 07.03.2016
Постмодернизм, его история и особенности. Джон Фаулз: контекст творчества. Вопросы искусства в романе "Коллекционер". Игра с читателем и поэтика открытого финала в романе "Подруга французского лейтенанта". Функция образа мага в романе Фаулза "Волхв".
дипломная работа , добавлен 14.11.2013
Исследование речи повествователя в романе Т. Толстой "Кысь". Повествователь в художественном произведении и особенности его речи, словотворчества. Речевая манера повествования и типы повествователя. Особенности речи повествователя в произведениях Гоголя.
дипломная работа , добавлен 09.02.2009
Доба Просвітництва як особлива історико-літературна доба. Художні особливості та новаторство Генрі Філдінга як драматурга, романіста і теоретика літератури. Ознайомлення із морально-етичними проблемами, піднятими в романі "Історія Тома Джонса, знайди".
курсовая работа , добавлен 28.04.2015
Обзор персонажей знаменитого романа Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита". Характеристика образа Воланда, его свиты и Азазелло в произведении. Отражение образа Азазель в мифологии (на примере книги Еноха) и его взаимосвязь с булгаковским Азазелло.
курсовая работа , добавлен 08.08.2017
Даниэль Дефо и его герой Робинзон Крузо, история написания данного произведения. "Естественный" человек в романе "Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо": определение правды и вымысла. Крузо как любимый герой автора, буржуа и труженик.
контрольная работа , добавлен 29.09.2011
Изучение детского произведения Марка Твена "Приключения Тома Сойера". Жизнь и приключения его литературных героев: Тома Сойера, Гекльберри Финна, Джо Гарпера, Бекки Тетчер и других. Описание маленького американского городка Ганнибал в известном романе.
презентация , добавлен 12.01.2014
Авторская позиция - это отношение автора к своим героям, выраженное в смысле названия произведения, в портретах героев, в их мыслях и чувствах, в композиции, в символике, в описании природы, а также непосредственно в оценках повествователя.
Сочинение
Филдинг открывает своим романом путь реализма. Он сам называл себя «творцом нового вида литературы» и поэтому освобождал себя от каких-либо правил и канонов. Главная задача этого нового вида – изображение реального человека в реал обстоятельствах. Главная писательская задача – это живописать характер, характер реальный, и сообразовывать поступки героя с его хар-ром. Писателю надлежит «уметь предсказывать поступки людей при тех или иных обстоятельствах на основании их хар-ров». Филдинг начисто отметает всякое своеволие писателя. Закон реал письма: «всегда держаться в рамках возможного».
Филдинг не отрицает, конечно, романт фантазий в лит-ре. Отсутствие их обеднило бы ее. Но для них отведена особая сфера в искусстве, сфера поэтич мечты. В этическую и эстетич программу писателя, по Филдингу, ложно входить: 1) человеколюбие, 2) ученость,3) опыт. Филдинг поставил себе еще несколько, необязательных для других задач: 1) пользоваться приемом контраста, 2) обходить молчанием то, что нельзя изобразить достаточно ярко, 3) писать с улыбкой.
Филдингу одинаково чужд и классицизм с его высокой патетикой и барокко с его чрезмерными страстями. С неподражаемым талантом сатирика он выводил на сцену судей – вымогателей, полит мошенников, скряг. Филдинг трезво смотрел на мир, не впадая в иллюзии. В 1743 пишет «Историю Уайльда Великого». Вор, мошенник, рецидивист Джонатан Уайльд на страницах повести бросает обвинение всему буржуазному обществу.
«История Тома Джонса»: самый известный роман Филдинга. Сюжет построен на стародавней теме: злоключениях двух героев. Два любящих сердца не могут соединиться. Им мешают и злые люди, и обстоятельства, и собственные промахи и ошибки. Герои романа Том Джонс и Софья Вестерн, воспитанные на лоне природы, с детства сдружившиеся, а затем полюбившие друг друга навсегда и бескорыстно, являют собой ту плененную пару, которая знакома нам по сказкам о вечной любви. Однако, Том отнюдь не является идеальным любовником, образцом добродетели и вообще всех тех качеств, которыми авторы наделяли своих героев. Том при всей своей привлекательности(доброте, бескорыстии, честности) отличается самым неприемлемым для идеал любовника качеством – он ветрен. Страсти постоянно играют с ним злую шутку.
Целая галерея лицемеров выведена Филдингом. Первое место среди них занимает сестра сквайра Олверти мисс Бриджет, а потом мисс Блайфил, которая из-за страха перед пуританской моралью лишилась собственного счастья и обрекла своего сына Тома на страшную участь подкидыша. Далее идет законный сын этой особы – мистер Блайфил – младший, образец мерзавца – лицемера. За ним следуют учителя Тома и Блайфила: Кваком и Сквейр, бессердечие и жестокость которых всегда прикрыты высокопарными фразами о морали и добродетели.
Писатель всегда с недоверием относился к безупречной добродетели людей, подозревая ложь и лицемерие.
Роман завершается счастливым финалом. Порок наказывается: лицемер Блайфил изгнан из дома. Добро торжествует. Том и Софья обретают счастье семейного союза, родят детей и умножают свои богатства.
Соц критика его не резка, но достаточно зрима. Его демократические симпатии очевидны, вместе со своим Томом он сочувствует обездоленным и униженным беднякам и от всего сердца хотел бы облегчить их участь. Однако эта симпатия не приобретает привкуса слащавой и приторной умиленности. Филдинг не жалует аристократов. Леди Белланстон, коварная, лживая и развратная, олицетворяет все пороки придворных.
Филдинг пишет с улыбкой. Мы ощущаем эту улыбку практически на всех страницах романа. Иногда она злая и саркастическая, когда он разоблачает за лицемерной маской свирепое лицо корысти и жестокости, но часто мягкая и добродушная, когда речь идет о человеч слабостях.
