В 1783 году принадлежавшая Г.Г. Орлову живописная гатчинская мыза с величественным дворцом и парком была приобретена в казну, а затем подарена великому князю Павлу Петровичу, сыну Екатерины II. С этого момента любимой резиденцией будущего императора стала именно Гатчина, которой по восшествии на престол Павел I присвоил статус города. Таким образом, с 1796 года вплоть до революции 1917-го Гатчинский дворец являлся собственностью императорской фамилии Романовых: сюда приезжали с супругами и детьми Павел I, Николай I, Александр II, Александр III и Николай II.

В XVIII веке, во времена Павла I, императорская семья обычно приезжала в Гатчину в начале августа и оставалась здесь до осенних холодов, а в Петербург возвращалась в конце ноября или начале декабря. Камер-фурьерские журналы и свидетельства современников дают представление о придворной жизни и доносят до нас дыхание павловской эпохи, полной условностей и насыщенной неукоснительным соблюдением регламента, следовать которому надлежало всем без исключения - как взрослым, так и детям. Подъем ранним утром, пешие или верховые прогулки, обеды, ужины, начинавшиеся в одно и то же время, спектакли и вечерние собрания - все это подчинялось строгому этикету и шло по раз и навсегда установленному императором порядку.

День начинался рано. Ровно в семь утра император вместе с великими князьями уже выезжал верхом на прогулку навстречу войскам. Затем наследник престола Александр и великий князь Константин присутствовали на учениях гатчинских войск и парадах, которые проходили ежедневно на огромном плацу перед дворцом и заканчивались разводом караула.

Великие княжны прогуливались чуть позже - как правило, в экипажах, вместе с императрицей и в сопровождении свитских дам. В 13.30 подавали обед. При хорошей погоде столы накрывали на воздухе, в саду под шатром. С родителями обедали и ужинали только три старшие великие княжны - Александра, Елена и Мария. Великие князья Александр и Константин, к тому времени уже имевшие жен, в загородных дворцах получали бесплатно только жилые апартаменты, а придворный штат, прислугу, стол и конюшни должны были содержать «на свой счет». Если верить современнику (воспоминания графа Головкина), то великому князю Александру Павловичу удавалось «пообедать только в те дни, когда был приглашен к императорскому столу».

В пять часов всей семьей отправлялись на дневную прогулку: пешком по саду, либо в «каратайках» или линеях по парку и Зверинцу, где дети особенно любили бывать. Там в специальных вольерах содержались дикие звери: олени, лани, цесарки, фазаны и даже верблюды. У лесничего Гундиуса подавали закуску. В шести верстах от Гатчины в небольшом селении Пудость находилась «каменная ломка» - здесь добывали прославленный пудостский известняк, из которого архитектор Бренна в Гатчинском парке возводил арочные мосты и монументальные ворота. Там же в Пудости находилась мельница. У ее хозяина, мельника Штакеншнейдера (отец знаменитого архитектора А.И. Штакеншнейдера), в небольшом кофейном домике, облицованном желтым камнем, обыкновенно пили кофе.

В первых числах сентября начинались осенние маневры с участием великих князей. Что же касается княжон, то они непременно выступали в роли наблюдательниц и живо обсуждали все передвижения войск. Один из таких маневров описал в своих воспоминаниях польский король Станислав-Август Понятовский, приехавший в Гатчину в 1797 году: «Военный маневр выполнен 7600 людьми различных родов оружия... Участвовавшие в деле войска были разделены на четыре части. Маневр продолжался около трех часов, в течение которых заняли и укрепили небольшой лес. Кавалерия произвела несколько очень живых атак. Пехота заслужила особое одобрение своими переходами, развертыванием и равнением. Отличился здесь также и отряд легкой артиллерии. Умеренное солнце и отсутствие дождя и ветра сделали этот день удачным во всех отношениях». Конечно, не всегда природа была так снисходительна; случались и ветер, и дождь со снегом, но ничто не могло отменить назначенного военного учения или вахтпарада.

В первые годы совместной жизни в Гатчине для старших великих князей служба в гатчинских войсках была внове и доставляла радость. Через некоторое время прелесть новизны исчезла и они стали тяготиться несвободой, однако выказывать неудовольствие государю-отцу ни Александр, ни Константин не решались.

В Гатчинском дворце был очень хороший театр: спектакли являлись любимым развлечением всех его обитателей; они начинались в семь часов вечера. Представления давались русской, французской и итальянской труппами. Так, во время пребывания в Гатчине Понятовского в 1797 году, пьесы, оперы или балет шли каждый день, а особенно понравившиеся даже повторялись. Музыку к пьесам писал Д.С. Бортнянский, театральным декоратором был знаменитый П. Гонзаго. Из младших детей на спектакли допускалась только одна Екатерина Павловна.

Когда спектаклей не было, великие князья с супругами и четыре старшие дочери вместе с августейшими родителями присутствовали на вечернем «собрании», где императрица и великие княгини - жены великих князей - играли в карты, чаще всего в пикет.

По праздникам устраивали балы «для приезжих из Санкт-Петербурга кавалеров и для дам и фрейлин, живущих при дворе». По этому случаю кавалеры являлись во дворец в нарядных кафтанах, а дамы обязательно надевали «русское платье». Во время вечерних «собраний» бывали и так называемые «маленькие балы», которые организовывались экспромтом в кругу близких. В тогдашней танцевальной моде самым популярным считался менуэт, французский или польский. Им открывала бал императрица, «прохаживаясь в польском» с великими князьями. Однажды в танцах приняли участие двухлетняя Анна Павловна и великий князь Николай Павлович, которому в то время исполнился год. Балы длились недолго и заканчивались не позднее девяти часов вечера, затем следовало «вечернее кушанье». В десять все удалялись в свои комнаты. Таков был распорядок дня придворной жизни в Гатчине.

Младшим детям деревенская жизнь вряд ли казалась скучной, ведь, по словам современника, «все увеселения Версаля и Трианона по волшебству... перенесены в Гатчину». К тому же, несмотря на многочисленные церемонии, они чаще чем обычно видели своих родителей - императора-отца, который их нежно любил, называл «барашками», «овечками», подавал выпавшие из крошечных ручек игрушки и даже - к неудовольствию Марии Федоровны - свободно разговаривал с няньками, «ослабляя в их пользу» придворный этикет. Воспитательницей мальчиков и девочек была статс-дама и светлейшая княгиня Шарлотта Карловна Ливен. Ей поверяли немудреные детские тайны и называли бабушкой. Дочери августейшего монарха были красивы и считались одними из самых образованных принцесс Европы. Они знали иностранные языки, много читали и переводили, прекрасно разбирались в музыке и унаследовали от матери-государыни способность к рисованию и лепке из воска. Красавица Александра уже в тринадцать лет опубликовала два перевода с французского. Грациозная и прелестная Елена отличалась особыми успехами в танцах, а княжна Мария обладала множеством самых разных талантов, за что в семье ее называли «жемчужиной». По мнению государыни-матери, каждая женщина должна была быть «совершенная швея, ткачиха, чулочница и кухарка» и признавать «свою слабость и преимущество мужа во всяком случае», чтобы заслуживать его «любовь и приязнь скромностью и покорностью». Эти взгляды, наверняка, были переданы дочерям.

Все члены царской фамилии принимали участие в наиболее значимых парадных церемониях: днях тезоименитства и днях рождения. Осень 1799 года в Гатчине оказалась едва ли не самой блестящей по количеству и пышности различных торжеств. Начало им было положено 30 августа: тезоименитство наследника престола совпало с празднованием дня святого благоверного князя Александра Невского. Цесаревич Александр Павлович принимал поздравления в собственном Тронном зале, а стол в этот день был сервирован на 53 куверта Орловским и Гатчинским сервизами. Из женщин за столом находилась лишь императрица Мария Федоровна.

12 октября 1799 года в Гатчине начались свадебные торжества: император выдавал замуж двух дочерей. Вероятно, к этому празднику была приурочена передача русскому царю, принявшему в 1798 году титул Великого магистра Ордена святого Иоанна Иерусалимского, христианских реликвий: нетленной Десницы Иоанна Предтечи, Части Голгофского Креста Господня и иконы Божией Матери Филермо, написанной евангелистом Лукой. На 12 октября назначили свадьбу великой княжны Елены Павловны с принцем Фридрихом Мекленбургским. Невесте исполнилось пятнадцать лет, она была второй по старшинству дочерью. По окончании церемонии начали стрелять пушки: всего прозвучал 101 выстрел.

19 октября венчалась еще одна дочь, шестнадцатилетняя Александра. Ее жених - австрийский эрцгерцог Иосиф был католиком, поэтому в Белом зале было проведено бракосочетание еще и по католическому обряду. Император благословил обеих дочерей мальтийскими святынями. Маленькие дети тоже присутствовали на венчании. Николай Павлович, будущий император Николай I, вспоминал: «...меня посадили в кресло на хорах; раздавшийся пушечный выстрел меня сильно испугал, и меня унесли». Ярким впечатлением этих дней для маленького великого князя осталось «катание» на шлейфе супруги его брата-наследника.

С особой праздничностью прошел бал-маскарад для дворянства и купечества. 8 ноября, в день тезоименитства великого князя Михаила Павловича, церемония выхода в церковь была столь великолепна, что поразила современников. Кавалеры российских орденов и дамы, пожалованные орденом святой Екатерины, явились в орденских одеяниях (царские дочери этот орден получали при святом крещении).

11 ноября в Гатчине состоялось заседание Правительствующего Сената, на котором Павел I высказал следующее повеление: «...я хочу, чтобы наследник мой занимал первое по мне место в Сенате». Балы, торжества, веселые катания на санях продолжались в течение целого месяца. Однако, тень грусти уже опустилась над Гатчиной: Павел, обожавший дочерей, волновался, предчувствуя разлуку. К тому же, он не любил Австрию и потому твердил, что «отдает великую княжну Александру в руки врагов и больше никогда ее не увидит». Предчувствия не обманули государя. Обе его дочери, для которых с такой роскошью были устроены свадебные торжества, уехав за границу, тосковали по родине. Об их ранней смерти несчастный император так и не узнал: сообщение о кончине его любимицы Александры пришло в Россию уже после убийства Павла I в Михайловском замке; Елена Павловна пережила свою старшую сестру всего на два с половиной года. Нужно сказать, что все дети Павла и Марии Федоровны были очень привязаны друг к другу и на всю жизнь сохранили самые нежные воспоминания о своем отце.

Потеряв мужа, вдовствующая императрица Мария Федоровна продолжала приезжать на осенние месяцы в Гатчину. Впрочем, две зимы в 1809 и 1810 годах она также провела в любимой загородной резиденции супруга. Здесь великие князья усиленно изучали латинский язык, но их больше привлекали математика, артиллерия и инженерная наука. Пребывание «в окружении чудесной природы» предполагало занятия сельским трудом: великие князья и княжны вскапывали грядки, сеяли горох, ловили сетью рыбу.

В их присутствии суровый замок, а вслед за ним и Гатчина, вновь оживали, но... лишь отдаленно напоминали о том блеске и пышности, что некогда здесь царили.

Будущий Великий князь Павел Петрович, а затем и император Всероссийский Павел I родился 20 сентября (1 октября) 1754 года в Петербурге, в Летнем дворце Елизаветы Петровны. Впоследствии этот дворец был разрушен, а на его месте построен Михайловский замок, в котором Павел был убит 12 (24) марта 1801 года.

27 сентября 1754 года, на девятом году замужества, у Её Императорского Высочества Великой Княгини Екатерины Алексеевны наконец-то появился первенец. При родах присутствовала Императрица Елизавета Петровна, Великий Князь Пётр Федорович (отец Павла) и братья Шуваловы. Обмытого и окропленного святой водой новорожденного младенца Елизавета Петровна тот час же взяла на руки и вынесла в зал, чтобы показать придворным будущего наследника. Императрица крестила младенца и велела дать ему имя Павел. Екатерина Алексеевна и Пётр Федорович были полностью отстранены от воспитания своего сына.

Из-за превратностей беспощадной политической борьбы Павел был по сути лишён любви близких ему людей. Конечно, это отразилось на психике ребёнка и на его восприятии мира. Но следует отдать должное Императрице Елизавете Петровне, она приказала окружить его лучшими, по её представлениям, учителями.

Первым воспитателем стал дипломат Ф. Д. Бехтеев, который был одержим духом всяческих уставов, четких приказаний, военной дисциплиной, сравнимой с муштрой. Это убедило впечатлительного мальчика в том, что все так и происходит в повседневной жизни. И он ни о чём не думал, кроме солдатских маршей и боев между батальонами. Бехтеев придумал для маленького князя особый алфавит, буквы которого были отлиты из свинца в виде солдатиков. Он стал печатать небольшую газету, в которой рассказывал обо всех, даже самых незначительных поступках Павла.

Рождение Павла нашло отражение во множестве од, написанных стихотворцами того времени.

В 1760 году Елизавета Петровна назначила нового руководителя образования юного принца, предписав основные параметры обучения в своей инструкции. Им стал, по её выбору, граф Никита Иванович Панин. Это был сорокадвухлетний человек, занимавший при дворе весьма заметное положение. Обладая обширными познаниями, перед этим он несколько лет был дипломатом в Дании и Швеции, где сформировалось его мировоззрение. Имея весьма тесные контакты с масонами, он усвоил идеи Просвещения и даже стал сторонником конституционной монархии, по образцу Швеции. Его брат, генерал Петр Иванович, был великим поместным мастером масонского ордена в России.

Никита Иванович Панин подошёл к проблеме основательно. Он обозначил весьма обширный круг тем и предметов, в которых, по его мнению, должен был разбираться цесаревич.. Возможно, что в соответствии с его рекомендациями были назначены ряд учителей «предметников».

Среди них - закон божий (митр. Платон), естественная история (С. А. Порошин), танцы (Гранже), музыка (Дж. Миллико) и др. Начавшись ещё во времена Елизаветы Петровны занятия не прекращались ни в краткое правление Петра III, ни при Екатерине II.

На атмосферу воспитания Павла Петровича существенное влияние оказывало его окружение. Среди гостей, посещавших царевича, можно было видеть целый ряд образованных людей того времени, например, Г. Теплова. Напротив, общение со сверстниками было достаточно ограничено. До контактов с Павлом же допускались лишь дети лучших фамилий (Куракины, Строгановы), сфера контактов, в основном - репетиция маскарадных выходов.

Как и всякий ребенок своего возраста, к занятиям Павел относился с известной прохладцей, предпочитая игры. Однако, тесные и регулярные отношения с учителями, под постоянным контролем Панина (к которому принц относился с известной опаской), не оставляли места для изъянов в его образовании. Он много читал. Помимо литературы исторического характера, читал Сумарокова, Ломоносова, Державина, Расина, Корнеля, Мольера, Сервантеса, Вольтера и Руссо. Владел латынью, французским и немецким языками, любил математику, танцы, воинские упражнения. В целом образование цесаревича было лучшим, какое можно было получить в то время.

Один из младших наставников Павла, Семен Андреевич Порошин, вёл дневник (1764-1765 гг.), ставший впоследствии ценным историческим источником по истории двора и для изучения личности цесаревича.

Уже в юные годы Павла стала занимать идея рыцарства, идея чести и славы. 23 февраля 1765 года Порошин записал: «Читал я Его Высочеству Вертотову историю об ордене мальтийских кавалеров. Изволил он, потом, забавляться и, привязав к кавалерии своей флаг адмиральский, представлять себя кавалером Мальтийским». Впоследствии, некоторая идеализация реалий и тяготение к внешней рыцарской символике сыграли важную роль во времена его правления (проект дуэли с Наполеоном, приют разорившимся мальтийским рыцарям и проч.).

А в военной доктрине, представленной в 20-летнем возрасте матери, которая была к тому времени уже Императрицей Всероссийской, он отказывался от ведения наступательной войны, объяснял свою идею необходимостью соблюдать принцип разумной достаточности, при этом все усилия Империи должны быть направлены на создание внутреннего порядка.

Духовником и наставником Царевича был один из лучших русских проповедников и богословов, архимандрит, а впоследствии - митрополит Московский Платон (Левшин). Благодаря его пастырскому труду и наставлениям в законе Божием Павел Петрович на всю оставшуюся короткую жизнь сделался глубоко верующим, истинно православным человеком. В Гатчине до самой революции 1917 года сохраняли коврик, протертый коленями Павла Петровича во время его долгих ночных молитв.

Традиционным этапом обыкновенно завершающим образование в России XVIII века было заграничное путешествие. Подобный же вояж был предпринят в 1782 г. молодым тогда цесаревичем вместе с его второй женой. Путешествие, явно ознакомительно-развлекательное, без особой политической подоплеки - «инкогнито», то есть неофициальное, без долженствующих приемов и ритуальных встреч, под именами графа и графини Северных (дю Нор).

Таким образом, мы можем заметить, что в детские, отроческие и юношеские годы Павел получил блестящее образование, имел широкий кругозор и уже тогда пришёл к рыцарским идеалам, свято уверовал в Бога. Все это отражается в его дальнейшей политике, в его идеях и поступках в период, когда он стал императором.

Отношения с Екатериной II

Сразу после рождения Павел был отселён от матери. Екатерина могла видеть его очень редко и только с разрешения императрицы. Когда Павлу было восемь лет, его мать, Екатерина, опираясь на гвардию, провела переворот, в ходе которого отец Павла, император Пётр III умер при невыясненных обстоятельствах. На престол должен был взойти Павел.

Екатерина II отстранила Павла от вмешательства в решение каких-либо государственных дел, он, в свою очередь, осуждал весь образ её жизни и не принимал той политики, которую она проводила. Таким образом у матери-императрицы с сыном-наследником отношения установились очень холодные.

Павел считал, что политический курс его матери опирается на славолюбие и притворство, мечтал о водворении в России под эгидой самодержавия строго законного управления, ограничения прав дворянства, введения строжайшей, по прусскому образцу, дисциплины в армии. В 1780-е увлёкся масонством.

Всё время обострявшиеся взаимоотношения Павла с матерью, которую он подозревал в соучастии в убийстве своего отца - Петра III, привели к тому, что Екатерина II подарила сыну в 1783 году Гатчинское имение (то есть «отселила» его от столицы). Здесь Павел завёл обычаи, резко отличные от петербургских. Но за неимением каких-либо иных забот сосредоточил все свои усилия на создании «гатчинской армии»: нескольких батальонов, отданных под его командование. Офицеры в полной форме, парики, тесные мундиры, безупречный строй, наказания шпицрутенами за малейшие упущения и запрет штатских привычек. Гатчинские строгие порядки в корне отличались от царивших в русском офицерстве барственности и вседозволенности, того, что сам Павел метко окрестил «потёмкинский дух».

В 1794 году императрица решила отстранить своего сына от престола и передать его своему старшему внуку Александру Павловичу, но встретила противодействие со стороны высших государственных сановников. Смерть Екатерины II 6 (17) ноября 1796 года открыла Павлу дорогу на трон. Существовало мнение о наличии завещания императрицы, в котором был якобы утвержден подобный порядок престолонаследия. Мнение это документально не подтверждено, хотя упорные слухи в обществе циркулировали. Известно лишь, что в первые дни правления Павел озаботился уничтожением архива Екатерины, но какие именно это были бумаги, никто не знает.

Внутренняя политика

Манифестом о трёхдневной барщине запретил помещикам отправление барщины по воскресным дням, праздникам и более трёх дней в неделю (на местах указ почти не исполнялся).

Существенно сузил права дворянского сословия по сравнению с теми, что были пожалованы Екатериной II, а порядки, заведённые в Гатчине, были перенесены на всю российскую армию. Жесточайшая дисциплина, непредсказуемость поведения императора привели к массовым увольнениям дворян из армии, особенно офицерского состава гвардии (из 182 офицеров, служивших в Конногвардейском полку в 1786, к 1801 не уволились только двое). Также были уволены все числившиеся в штате офицеры, не явившиеся по указу в военную коллегию для подтверждения своей службы.

Павел I затеял военную, как впрочем и другие реформы, не только из собственной прихоти. Российская армия была не на пике формы, страдала дисциплина в полках, звания раздавались незаслуженно: в частности, дворянские дети с рождения были приписаны к тому или иному полку. Многие, имея чин и получая жалование, не служили совсем (по всей видимости, таких офицеров и увольняли из штата). За нерадивость и расхлябанность, грубое обращение с солдатами император лично срывал эполеты с офицеров и генералов и отправлял их в Сибирь. Павел I преследовал воровство генералов и казнокрадство в армии. А телесные наказания приписывал исполнять и сам Суворов в своей «Науке побеждать» (Кто солдат не бережёт - палочки, кто себя не бережёт - тому палочки тоже), также сторонник строгой дисциплины, но не бессмысленной муштры. Как реформатор, он решил следовать примеру Петра Великого: взял за основу модель современной европейской армии - прусской. Военная реформа не была остановлена и после смерти Павла. В 1797 году преобразовал Собственную Его императорского высочества чертёжную в новый орган - Депо карт, положивший начало первому централизованному архиву (ныне Российский военно-исторический архив). В правление Павла I возвысились лично преданные императору Аракчеев, Кутайсов, Обольянинов и ценимые им Кутузов, Бенкендорф.

Опасаясь распространения в России идей Французской революции, Павел I запретил ношение «жилетов», выезд молодых людей за границу на учёбу, был полностью запрещен импорт книг, вплоть до нот, закрыты частные типографии. Регламентация жизни доходила до того, что устанавливалось время, когда в домах полагалось тушить огни и какое платье носить. Специальными указами некоторые слова русского языка изымались из официального употребления и заменялись на другие. Так, среди изъятых были имеющие политическую окраску слова «гражданин» и «отечество» (заменённые на «обыватель» и «государство» соответственно), но ряд лингвистических указов Павла был не столь прозрачен - например, слово «отряд» менялось на «деташемент» или «команда», «выполнить» на «исполнить», а «врач» на «лекарь».

Смена симпатий с антифранцузских на антианглийские выразились в запрете «круглых шляп» и слова «клуб». Пуритански нравственные соображения (читай - показное «рыцарство») обусловили запрет к танцеванию танца «именуемого вальсеном», то есть вальса, потому как в нём опасно сближаются особы разных полов. Из вовсе непонятных побуждений была строго обозначена форма извозчичьей повозки, а потому значительная часть столичных извозчиков с неподобающим транспортом высланы прочь.

Однако, наибольшая неприятность для российского общества заключалась в том, что все эти запреты подлежали неуклонному исполнению, что обеспечивалось угрозой ареста, ссылки, отставки и проч. И все это действительно исполнялось. Подобная мелочная опека частной жизни подданых вне зависимости от личных качеств и реформаторства императора, обусловила почти повсеместную к нему антипатию и существенно облегчила его свержение.

Внешняя политика

Внешняя политика Павла отличалась непоследовательностью. Тайным советником и статс-секретарём императора Павла I, с 1796 года являлся, Фёдор Максимович Брискорн. В 1798 году Россия вступила в антифранцузскую коалицию c Великобританией, Австрией, Турцией, Королевством обеих Сицилий. По настоянию союзников главнокомандующим русскими войсками был назначен опальный А. В. Суворов как лучший полководец Европы. В его ведение также передавались и австрийские войска. Под руководством Суворова Северная Италия была освобождена от французского господства. В сентябре 1799 года русская армия совершила знаменитый переход Суворова через Альпы. Однако уже в октябре того же года Россия разорвала союз с Австрией из-за невыполнения австрийцами союзнических обязательств, а русские войска были отозваны из Европы.

После того как в сентябре 1800 года англичанам удалось захватить Мальту, Павел I приступил к созданию антианглийской коалиции, в которую должны были войти Дания, Швеция и Пруссия. Незадолго перед убийством он совместно с Наполеоном стал готовить военный поход на Индию, чтобы «тревожить» английские владения. Одновременно с этим он послал в Среднюю Азию войско Донское - 22 500 человек, в задачу которого входило завоевание Хивы и Бухары. Позднее именно этот поход стал ошибочно считаться походом на Индию (на самом деле поход в Индию планировалось осуществить силами регулярной армии через Иран). Поход был спешно отменён сразу после гибели Павла указом императора Александра I.

Мальтийский орден

После того, как летом 1798 года Мальта без боя сдалась французам, Мальтийский орден остался без великого магистра и без места. За помощью рыцари ордена обратились к российскому императору и Защитнику Ордена с 1797 г. Павлу I.

16 декабря 1798 года Павел I был избран великим магистром Мальтийского ордена, в связи с чем к его императорскому титулу были добавлены слова «… и Великий магистр Ордена св. Иоанна Иерусалимского». В России был учрежден Орден Святого Иоанна Иерусалимского. Российский орден Святого Иоанна Иерусалимского и Мальтийский Орден были частично интегрированы. На Российском гербе появилось изображение Мальтийского креста.

12 октября 1799 года в Гатчину прибыли рыцари ордена, которые и преподнесли своему Великому магистру, русскому императору, три древние реликвии госпитальеров - частицу древа Креста Господня, Филермскую икону Божией Матери и десницу св. Иоанна Крестителя. Позже осенью этого же года святыни перевезли из Приоратского дворца в Петербург, где их поместили в придворной церкви Спаса Нерукотворного в Зимнем дворце. В память об этом событии в 1800 году Правительствующий Синод установил на 12 (25) октября праздник в честь «перенесения из Мальты в Гатчину части древа Животворящего Креста Господня, Филермской иконы Божией Матери и десной руки святого Иоанна Крестителя». Не следует думать, что «мальтийский проект» был просто прихотью Павла. Замысел о основании на Мальте русской военно-морской базы был дерзкой, но высокой стратегией.

В эту эпоху Павел I, казалось, желал умножить нити, связывавшие его с Людовиком XVIII; он послал ему большой Мальтийский крест и просил дать себе взамен ленту ордена Святого Лазаря Иерусалимского. Спустя некоторое время император послал королю Людовику XVIII четыре больших креста для принцев королевского дома и одиннадцать крестов почетных командоров для одиннадцати вельмож по выбору короля. Четыре больших креста для графa д’Артуа- брата короля, герцога Ангулемского, герцога Бурбонского и герцога Ангиенского; принц Кондэ имел уже большой крест, состоя великим приором великой русской католической приории. Одиннадцать командорских крестов получили: герцог д’Омон, граф д’Авари, герцог д’Аркур, герцог де Куаньи, герцог де Гиш, виконт д’Агуль, граф де Лашатр, виконт де Клермон-Тоннер, барон де Ларошфуко, маркиз де Жокур и граф д’Эскар. Людовик XVIII в ответе на это выражение дружбы прислал Павлу I ордена Св. Лазаря для обоих его сыновей, великих князей Александра и Константина, и для двадцати лиц по указанию Его Императорского Величества. Император составил список, который послал королю; этот список, который включал членов Священного Совета, старших военных чинов империи и четырёх министров.

Серьёзных последствий увлечение императора рыцарской романтикой не имело, и немедленно по его смерти Мальтийский орден в России приобрел исключительно декоративное значение.

Заговор и смерть

Павел I был убит офицерами в собственной спальне в ночь на 12 марта 1801 года в Михайловском замке. В заговоре участвовали А. В. Аргамаков, вице-канцлер Н. П. Панин, командир Изюмского легкоконного полка Л. Л. Беннигсен, П. А. Зубов (фаворит Екатерины), генерал-губернатор Петербурга П. А. Пален, командиры гвардейских полков: Семеновского - Н. И. Депрерадович, Кавалергардского - Ф. П. Уваров, Преображенского - П. А. Талызин, а по некоторым данным - флигель-адъютант императора, граф Павел Васильевич Голенищев-Кутузов, сразу же после переворота назначенный командиром Кавалергардского полка.

Изначально планировалось свержение Павла и воцарение регента по примеру безумного английского короля Георга III. Возможно, донос царю написал В. П. Мещерский, в прошлом шеф Санкт-Петербургского полка, квартировавшего в Смоленске, возможно - генерал-прокурор П. Х. Обольянинов. В любом случае заговор был раскрыт, были вызваны Линденер и Аракчеев, но это лишь ускорило исполнение заговора. По одной версии, Павел был убит Николаем Зубовым (зять Суворова, старший брат Платона Зубова), который ударил его золотой табакеркой (при дворе впоследствии имела хождение шутка: «Император скончался апоплексическим ударом табакеркой в висок»). Согласно другой версии, Павел был задушен шарфом или задавлен группой заговорщиков, которые, наваливаясь на императора и друг друга, не знали в точности, что происходит. Приняв одного из убийц за своего сына Константина, Павел закричал: «Ваше Высочество, и вы здесь? Пощадите! Воздуху, Воздуху!.. Что я вам сделал плохого?» Это были его последние слова.

Отпевание и погребение состоялось 23 марта, в Великую субботу; совершено всеми членами Святейшего Синода во главе с митрополитом Санкт-Петербургским Амвросием (Подобедовым).

Версии рождения Павла I

В связи с тем что Павел появился на свет почти десять лет спустя после свадьбы Петра и Екатерины, когда многие уже были уверены в бесплодности этого брака (а также под влиянием свободной личной жизни императрицы в будущем), ходили упорные слухи о том, что настоящим отцом Павла I был не Пётр III, а первый фаворит великой княгини Екатерины Алексеевны, граф Сергей Васильевич Салтыков.

Сами Романовы относились к этой легенде
(о том, что Павел I не был сыном Петра III)
с большим юмором. Есть мемуарная запись о
том, как Александр III, узнав о ней,
перекрестился: «Слава Богу, мы русские!».
А услышав от историков опровержение, снова
перекрестился: «Слава Богу, мы законные!».

В мемуарах Екатерины II содержится косвенное указание на это. В тех же мемуарах можно найти скрытое указание на то, как отчаявшаяся императрица Елизавета Петровна, чтобы династия не угасла, велела жене своего наследника произвести на свет ребёнка, невзирая на то, кто будет его генетическим отцом. В связи с этим, после данного указания приставленные к Екатерине придворные начали поощрять её адюльтер. Тем не менее, Екатерина в своих воспоминаниях достаточно лукава - там же она объясняет, что многолетний брак не приносил потомства, поскольку Петр имел некое препятствие, которое после ультиматума, поставленного ей Елизаветой, было устранено её друзьями, совершившими над Петром насильственную хирургическую операцию, в связи с чем он все-таки оказался способным зачать ребёнка. Отцовство других детей Екатерины, рождённых при жизни мужа также сомнительно: великая княжна Анна Петровна (род. 1757) скорее всего была дочерью Понятовского, а Алексей Бобринский (род. 1762) был сыном Г. Орлова и был рождён тайно. Более фольклорной и находящейся в русле традиционных представлений о «подменённом младенце» является история о том, что Екатерина Алексеевна будто бы родила мёртвого ребёнка (возможно, девочку) и он был заменён неким «чухонским» младенцем. Указывали даже, кем выросла эта девочка, «настоящая дочь Екатерины» - графиней Александрой Браницкой.

Семья

Павел I был дважды женат:

• 1-я жена: (c 10 октября 1773, Санкт-Петербург) Наталья Алексеевна (1755-1776), урожд. принцесса Августа-Вильгельмина-Луиза Гессен-Дармштадтская, дочь Людвига IX, ландграфа Гессен-Дармштадтского. Умерла при родах с младенцем.

• 2-я жена: (с 7 октября 1776, Санкт-Петербург) Мария Фёдоровна (1759-1828), урожд. принцесса София Доротея Вюртембергская, дочь Фридриха II Евгения, герцога Вюртембергского. У Павла I и Марии Федоровны было 10 детей:
  • Александр Павлович (1777-1825) - цесаревич, а затем Император Всероссийский с 11 марта 1801 года.
  • Константин Павлович (1779-1831) - цесаревич (с 1799 года) и великий князь, наместник польский в Варшаве.
  • Александра Павловна (1783-1801) - палатина венгерская
  • Елена Павловна (1784-1803) - герцогиня Мекленбург-Шверинская (1799-1803)
  • Мария Павловна (1786-1859) - великая герцогиня Саксен-Веймар-Эйзенахская
  • Екатерина Павловна (1788-1819) - 2-я королева-консорт Вюртемберга
  • Ольга Павловна (1792-1795) - умерла в возрасте 2-х лет
  • Анна Павловна (1795-1865) - королева-консорт Нидерландов
  • Николай I (1796-1855) - Император Всероссийский с 14 декабря 1825 года
  • Михаил Павлович (1798-1849) - военный, основатель первого в России Артиллерийского училища.

Внебрачные дети:

• Великий, Семён Афанасьевич
• Инзов, Иван Никитич (согласно одной из версий)
• Марфа Павловна Мусина-Юрьева

Воинские звания и титулы

Полковник Лейб-Кирасирского полка (4 июля 1762) (Российская Императорская гвардия) генерал-адмирал (20 декабря 1762) (Российский императорский флот)

Публикации раздела Музеи

Портреты внебрачных детей русских императоров

П отомки правящей династии, рожденные от фаворитов, - какие секреты таят их изображения? Разглядываем «плоды любви» рода Романовых вместе с Софьей Багдасаровой .

В Русском царстве в отличие от средневековой Европы с нравственностью, по крайней мере в летописях, было строго: нет никаких упоминаний о внебрачных связях и детях монархов (исключение - Иван Грозный). Ситуация поменялась после того, как Петр Великий превратил Русь в Российскую империю . Двор стал ориентироваться на Францию, в том числе и в галантных похождениях. Однако на появление бастардов это сначала никак не повлияло. В первой половине XVIII века у династии Романовых был дефицит и на законных наследников, не то что на внебрачных детей. С воцарением Екатерины Великой в 1762 году в стране наступила стабильность - она повлияла и на рост рождаемости внебрачного потомства. И, разумеется, на появление посвященных им произведений искусства.

Сын Екатерины II

Федор Рокотов. Портрет Алексея Бобринского. Около 1763. ГРМ

Алексей Григорьевич Бобринский был сыном тогда еще просто императрицы Екатерины Алексеевны (без порядкового номера) и ее фаворита Григория Орлова. На свет он появился в стрессовых условиях: Екатерина была им беременна, когда в декабре 1761 года скончалась императрица Елизавета Петровна и ее законный муж Петр III взошел на престол. Отношения между супругами к тому моменту были уже весьма натянутыми, они мало общались, и император даже не знал об интересном положении Екатерины. Когда в апреле настало время родов, преданный камердинер Шкурин поджег свой дом, чтобы отвлечь Петра, который обожал смотреть на огонь. Едва оправившись (прошло чуть больше двух месяцев), Екатерина возглавила переворот, причем провела ночь не сходя с коня.

Алексей вырос совсем не похожим на своих пассионарных, умных родителей, образование получил плохое, кутил, наделал долгов и по приказу разгневанной матери все ее царствование прожил в Прибалтике, подальше от двора.

На портрете кисти Рокотова мальчик с серебряной погремушкой в руках изображен в возрасте около года. Когда картина попала в Русский музей , считалось, что это портрет его единоутробного брата, императора Павла . Неуловимое сходство с чертами матери, а также то, что картина поступила из ее личных покоев, казалось, подтверждало эту версию. Однако специалисты по творчеству Рокотова видели, что, судя по стилю, картина создана в середине 1760-х, когда Павлу было уже лет десять. Сравнение с другими портретами Бобринского доказало, что изображен именно он.

Дочь Екатерины II

Владимир Боровиковский. Портрет Елизаветы Григорьевны Тёмкиной. 1798. ГТГ

Елизавета Григорьевна Тёмкина была дочерью фаворита императрицы Григория Потёмкина - об этом свидетельствует и ее искусственная укороченная фамилия (такие давали русские аристократы внебрачным детям), и отчество, и слова ее сына. Кто именно был ее матерью, в отличие от Бобринского, - загадка. Екатерина II никогда не проявляла к ней внимания, тем не менее версия о ее материнстве широко распространена. Сын Тёмкиной, прямо указывая, что по отцу она Потёмкина, пишет уклончиво, что Елизавета Григорьевна «со стороны матери - тоже высокоозначенного происхождения».

Если императрица действительно ее мать, то ребенка она родила уже в 45 лет, во время празднования Кючук-Кайнарджийского мира, когда, по официальной версии, Екатерина страдала расстройством желудка из-за немытых фруктов. Воспитанием девочки занимался племянник Потёмкина граф Александр Самойлов. Когда она выросла, ей дали огромное приданое и выдали замуж за Ивана Калагеорги - школьного товарища одного из великих князей. Тёмкина родила десятерых детей и, судя по всему, была счастлива. Одна из ее дочерей вышла замуж за сына скульптора Мартоса - неужто действительно таким образом автор «Минина и Пожарского» породнился с Романовыми?

Портрет, написанный Боровиковским, на первый взгляд вполне в русле изображений красавиц, которыми так прославился этот художник. Но все-таки какой контраст с портретом Лопухиной или других томных барышень Боровиковского! Рыжеволосая Тёмкина явно унаследовала от отца и темперамент, и силу воли, и даже ампирное платье по античной моде не придает ей холодности. Сегодня эта картина - одно из украшений коллекции Третьяковской галереи , доказывающее, что Боровиковский мог отражать самые разные стороны человеческого характера. А ведь основатель музея Третьяков два раза отказывался от покупки портрета у ее потомков: в 1880-е годы искусство галантного века казалось старомодным, и он предпочитал вкладывать деньги в актуальных, остросоциальных передвижников.

Дочь Александра I

Неизвестный художник. Портрет Софьи Нарышкиной. 1820-е

Софья Дмитриевна Нарышкина была дочерью многолетней фаворитки императора Александра I Марии Антоновны Нарышкиной. Несмотря на то что красавица обманывала императора (и мужа) то с князем Григорием Гагариным, то с графом Адамом Ожаровским, то еще с кем-то, Александр I считал большинство ее детей своими. Помимо старшей дочери Марины, рожденной от супруга, Мария Антоновна за 14 лет связи с императором произвела на свет еще пятерых детей, из которых выжили двое - Софья и Эммануил. Особенно император любил Софью, которую в свете даже называли «Софья Александровна», а не «Дмитриевна».

Александр I хлопотал о ее судьбе и хотел выдать девушку замуж за одного из богатейших людей России - сына Параши Жемчуговой Дмитрия Николаевича Шереметева, но тому удалось уклониться от этой чести. Софья была помолвлена с сыном подруги своей матери - Андреем Петровичем Шуваловым, который ждал от этого большого карьерного взлета, тем более что император уже начал с ним по-родственному шутить. Но в 1824 году 16-летняя Софья скончалась от чахотки. В день похорон расстроенный жених-карьерист сказал другу: «Мой милый, какого значения я лишился!» Через два года он женился на миллионерше, вдове Платона Зубова. А поэт Петр Плетнёв посвятил ее кончине строки: «Она пришла не для земли; / Не по земному расцветала, / И как звезда она вдали, / Не приближаясь к нам, сияла».

На небольшой миниатюре, написанной в 1820-е годы, Софья изображена так, как положено было изображать юных, чистых девушек - без сложной прически или богатых драгоценностей, в простом платье. Владимир Соллогуб оставил описание ее облика: «Ее детское, как бы прозрачное личико, большие голубые детские глаза, светло-белокурые вьющиеся кудри придавали ей отблеск неземной».

Дочь Николая I

Франц Винтерхальтер. Портрет Софьи Трубецкой, графини де Морни. 1863. Шато-Компьень

Софья Сергеевна Трубецкая была дочерью Екатерины Петровны Мусиной-Пушкиной, обвенчанной с Сергеем Васильевичем Трубецким (будущим секундантом Лермонтова) на большом сроке беременности. Современники считали, что отцом ребенка был император Николай I , ведь именно он организовал свадьбу. После рождения младенца супруги разъехались - Екатерина Петровна с ребенком уехала в Париж, а ее муж был послан служить на Кавказ.

Софья выросла красавицей. Когда ей было 18 лет, на коронации ее предполагаемого брата Александра II девушку увидел французский посол, герцог де Морни и сделал ей предложение. Герцога не смущала сомнительность происхождения Трубецкой: сам он был внебрачным сыном голландской королевы Гортензии Богарне. И более того, даже бравировал тем, что в его роду на протяжении нескольких поколений были только бастарды: «Я правнук великого короля, внук епископа, сын королевы», имея в виду Людовика XV и Талейрана (носившего, помимо всего прочего, титул епископа). В Париже новобрачная вошла в число первых красавиц. После смерти герцога она вышла замуж за испанского герцога Альбукерке, произвела фурор в Мадриде и в 1870 году установила там первую рождественскую елку (экзотический русский обычай!).

Ее портрет написан Винтерхальтером - модным портретистом той эпохи, который писал и королеву Викторию, и императрицу Марию Александровну. Букетик полевых цветов в руках красавицы и рожь в ее волосах намекает на естественность, простоту. Белый наряд подчеркивает это впечатление, как и жемчуг (баснословной, впрочем, стоимости).

Дети Александра II

Константин Маковский. Портрет детей светлейшей княгини Юрьевской. XIX век

Георгий, Ольга и Екатерина Александровичи, светлейшие князья Юрьевские, были внебрачными детьми императора Александра II от его многолетней любовницы княжны Екатерины Долгоруковой. После того как его супруга Мария Александровна скончалась, император, не выдержав и двух месяцев траура, быстро обвенчался с возлюбленной и пожаловал ей и детям титул и новую фамилию, одновременно их узаконив. Его убийство народовольцами на следующий год остановило дальнейший поток почестей и подарков.

Георгий скончался в 1913 году, однако продолжил род Юрьевских, существующий и в наши дни. Дочь Ольга вышла замуж за внука Пушкина - неудачливого наследника люксембургского трона, и жила с ним в Ницце. Скончалась она в 1925 году. Младшая, Екатерина, умерла в 1959 году, пережив и революцию, и обе мировые войны. Она потеряла свое состояние и была вынуждена профессионально зарабатывать концертным пением.

Портрет Константина Маковского , на котором они изображены втроем в детском возрасте, - типичен для этого светского портретиста, у которого заказывали свои изображения множество аристократов. Картина настолько типична, что долгие годы она считалась изображением неизвестных детей, и только в XXI веке специалисты Центра Грабаря определили, кто эти трое.

Константин Павлович Романов (1779-1831) готовился своей бабушкой Екатериной II к великой участи - ему предстояло стать императором Византийской империи. Но шкуру неубитого медведя не делят. Константинополь так и остался под властью турок, и столь высокая миссия на долю Константина Павловича не выпала. Как скажут гадалки, карта легла, предвещая и войну, и престол, и любовь, и нежданную смерть.

Появление на свет

Константин Павлович Романов был вторым сыном несчастного Павла Петровича, чей престол узурпировала его собственная мать. Он родился 27 апреля 1779 года в Царском Селе. Для его отца это был В первом детей не было, и теперь, когда он женат на Марии Федоровне, двух старших сыновей вынужден беспрекословно отдать на воспитание своей матери. Самому Павлу Петровичу удается воспитывать только двух младших сыновей и четырех дочерей.

Воспитание

В честь крестин Константина Павловича выпустили медаль с изображением Екатерины II на аверсе, а на реверсе были фигуры Веры, Надежды и Любви, причем Любовь держала на руках младенца, а вдали виднелся купол Св. Софии - так много надежд возлагала на Константина бабушка. Первые годы за ним ухаживала графиня Софья Бенкендорф.

Мать Мария Федоровна имела право его посещать, и только. С четырех лет двух ее сыновей стал воспитывать генерал-адъютант Николай Салтыков. Считалось, что будущих воинов он обучить сможет. Александр был послушный ученик, зато Константин отличался своенравием и не желал учиться. Но когда подростка зачислили в гвардейский корпус и у него под командованием оказалось около сотни гренадеров, то он выказал рвение: муштровал до обмороков и солдат, и офицеров, считая их только машинами.

Женитьба

В 17 лет Константин Павлович Романов женился. Невесту ему, конечно, подобрала бабушка.

Ему было предложено выбрать одну из трех дочерей герцога Саксен-Кобург-Заальфельдского. Он взял в жены младшую пятнадцатилетнюю девушку, которую в крещении стали звать Анна Федоровна. Молодые получили в подарок Мраморный дворец, но их жизнь не заладилась. Девушка любила балы, поэзию, что вполне естественно, а муж предпочитал держать ее в строгости, доходящей до издевательств, и откровенной грубости и требовал от жены беспрекословного подчинения. Константин Павлович Романов был весьма похож и внешне, и внутренне на своего отца Павла Петровича: такой же взрывной и непредсказуемый у него был характер.

Поэтому под предлогом, что у нее болеет мать, молодая жена в 1801 году уехала из России, чтобы никогда больше в нее не вернуться. За пять лет брака молодая женщина чего только не натерпелась от разнузданного супруга и ни в коем случае не хотела быть русской принцессой.

Правление отца

В 1796 году умерла великая бабушка. Константин Павловичоткровенно радовался. И не зря - отец Павел I, любя второго сына, сделал его командиром Измайловского полка, увеличил ему содержание и подарил дворец в Стрельне. А 1799 году состоялась Итальянская и Швейцарская кампания А. В. Суворова, где Константин Павлович показалсебя доблестным воином.

Война, воинская служба были его призванием. Он был вояка до мозга костей.В обход своего старшего и ненавистного сына Александра Павел I издал указ, где Константану Павловичу был пожалован титул Цесаревича. В это время Константину Павловичу было всего двадцать лет, и, кроме того, любящий отец наградил его алмазным и дал ему под командование лейб-гвардию Конного полка.

Правление брата Александра

Константин Павлович Романов продолжал верно служить брату и России. Во время наполеоновских войн в битве под Аустерлицем он командовал корпусом и был отважным воином, получил орден Св. Георгия III степени.

Но в Петербурге Константин Павлович пьянствовал и вел разнузданную лихую жизнь, которую брат, видя дискредитацию царской фамилии, все-таки не мог остановить. Этот бессовестный пьяница, даже, как поговаривали, насильник, участвовал в который стараниями его матушки, вдовствующей императрицы, замяли, вдруг влюбился в продавщицу Жозефину Фридерихс.

Первая пассия

Девушка стараниями богатого английского покровителя получила хорошее образование, но он скончался, не женившись на ней и не оставив наследства. Жозефина целеустремленно искала мужа и нашла в Лондоне барона Фридерихса из России. Но через две недели после бракосочетания муж понял, что у молодой красавицы нет денег. Тогда под предлогом, что его призывают дела, уехал в Россию, но обещал прислать ей денег для поездки на новую родину. Однако забыл это сделать. Подождав, девушка собрала все деньги и приехала в 1805 году в Петербург. После долгих поисков ей удалось выяснить, что супруг живет в казармах, он всего лишь курьер и сейчас он на Кавказе. Она дождалась его возвращения, но муж оказался не тем любезным молодым человеком, которым был в Лондоне. Тогда молодая женщина решила увлечь Великого князя.

Это было примерно в 1807 году. На маскараде красавица встретила Константина Павловича и рассказала ему свою жалостную историю, приложив все усилия, чтобы очаровать его. Великий князь быстро развел красотку с мужем, забрал к себе, и в 1808 году молодая женщина родила ему сына.

Его назвали Павлом, крестил его сам император и дал ему фамилию Александров. Поскольку это был первый внук, то к нему с любовью отнеслась Мария Федоровна. Мальчику дали хорошее воспитание, он впоследствии стал военным и дослужился до чина генерал-лейтенанта. После него осталась дочь Александра. Кроме того, у Константина Павловича был еще один сын от французской актрисы Клары-Анны де Лоран - Константин Иванович Константинов, который тоже стал генералом русской армии. Была и дочь Констанция Ивановна Константинова (в замужестве Лишина). Все дети Константина Павловича Романова были рождены вне брака. Законных детей у него не было. Но было одно но: в силу своих физических качеств Великий князь детей иметь не мог.

Войны с Наполеоном

В кампании 1806-1807 годов Константин Павлович, командуя гвардией, выказал большие успехи как полководец. Ему довелось обменяться с Бонапартом шпагами. В 1812 году участвовал в сражениях за Смоленск и Вильно. В 1813 году за битву под Дрезденом он был награжден золотой алмазной шпагой.

Под Лейпцигом, в Битве народов, он снова отличился и был награжден крестом Св. Георгия II степени. В сражении под Фершампенуазом драгуны цесаревича, стремительно ударив французов, опрокинули их. В 1815 году он вошел победителем в Париж, откуда возвратился, привезя в Петербург извещение о наступлении мира. Такая была боевая биография Константина Павловича Романова.

В Польше

После который перекроил всю карту Европы, большая часть Великого перешла к России, и главнокомандующим всеми войсками стал Великий князь. Он жил в Варшаве. И к 1819 году до безумия влюбился в прекрасную польку Жанетту Грудзинскую.

Пять лет он ухаживал за ней, но соблазнить ее не удалось, и в Петербурге дали согласие на их брак. Таким образом, императором Константин стать мог, а передать детям престол не имел права. Бракосочетание состоялось в мае 1820 года. Его жене был дан титул княгини Лович.

Счастью цесаревича, который в этот год развелся со своей первой женой, не было конца. Красавица Жанетта изменила взбалмошный характер мужа, и ни одной ссоры за десять лет, которые они провели вместе, не было.

Восстание

Когда умер император Александр I, создалась критическая ситуация. Большинство считало наследником Константина Павловича, часть войск привели к присяге, выпустили рубли с его профилем, но Константин подтвердил отречение от престола, передавая его брату Николаю. Об этом говорил и секретный манифест Александра I, который огласили с запозданием. Константин Павлович из Варшавы требовал соблюдения манифеста, но вступили в действие тайные общества, которые подняли 14 декабря 1825 года. Николай Павлович попросил брата приехать из Варшавы, потому что видел волнение и недоумение в войсках, даже после подавления восстания.

И снова Польша

С 1826 года Константин Павлович стал не просто командовать всеми польскими войсками, а стал практически руководителем государства, его наместником. Поляки встревожились и подняли восстание в 1830 году. Константин Павлович встал во главе русских войск. Ему на помощь из России зимой двинулась армия И.И. Дибича. Но поляки не сдавались. Наступил апрель, а с ним пришла холера. Под Витебском Константин Павлович заразился этой болезнью и, проболев чуть больше чем половину суток, 3 июня 1831 года внезапно скончался. Его жена, обожавшая мужа, просто окаменела, обрезала свои великолепные пепельные волосы и положила их в гроб под голову покойного мужа. Она сопровождала, не проронив ни слова, его забальзамированное тело в Санкт-Петербург. Его погребли в усыпальнице Романовых в Петропавловском Соборе. На момент смерти Константину Павловичу было 52 года.

Вокруг исторических личностей, деятелей культуры, искусства и политики всегда собирается невероятное количество мифов, сплетен и слухов. Императрица российская Екатерина II не стала исключением. По разным сведениям дети Екатерины II были рождены от её законного мужа Петра III, фаворитов Григория Орлова и Потёмкина, а также советника Панина. Сейчас сложно сказать, что из слухов правда, а что вымысел, и сколько было детей у Екатерины II.

Дети Екатерины II и Петра III

Павел Петрович – первый ребёнок Екатерины II от Петра III, был рождён 20 сентября (1 октября) 1754 года в Летнем императорском дворце в Санкт-Петербурге. При рождении наследника империи присутствовали: действующая императрица российская Елизавета Петровна, будущий император Пётр III и братья Шуваловы. Рождение Павла было чрезвычайно важным и ожидаемым событием для императрицы, потому Елизавета устроила празднецтва по этому поводу и взяла все хлопоты по воспитанию наследника на себя. Государыня наняла целый штат нянек и воспитателей, полностью изолировав ребёнка от родителей. Екатерина II почти не контактировала с Павлом Петровичем и не имела возможности влиять на его воспитание.

Следует отметить, что отец наследника сомневался в своём отцовстве, хотя сама Екатерина II категорически отрицала все подозрения. Сомнения были и при дворе. Во-первых, ребёнок появился после 10 лет брака, когда все при дворе были уверены в бесплодности супругов. Во-вторых, доподлинно не известно что стало причиной долгожданной беременности Екатерины II: успешное излечение Петра III от фимоза путём хирургического вмешательства (как утверждает императрица в своих мемуарах) или появление при дворе знатного красавца Сергея Салтыкова – первого фаворита Екатерины. Справедливости ради стоит отметить, что Павел имел чрезвычайное внешнее сходство с Петром III и совершенно не был похож на Салтыкова.

Анна Петровна

Княжна Анна появилась на свет 9(20) декабря 1757 года в Зимнем дворце в Санкт-Петербурге. Как и в случае с Павлом, императрица Елизавета тот час забрала малышку к себе в покои на воспитание, запретив родителям её посещение. В честь рождения девочки с Петропавловской крепости прогремел 101 выстрел около полуночи. Малышку назвали Анной в честь сестры императрицы Елизаветы, хотя Екатерина намеревалась назвать дочь Елизаветой. Крещение было проведено почти тайно: не было ни гостей и представителей иных держав, да и сама императрица зашла в церковь через боковую дверь.За рождение Анны оба родителя получили по 60 000 рублей, что очень обрадовало Петра и оскорбило Екатерину. Дети Екатерины II от Петра росли и воспитывались чужими людьми – нянями и учителями, что глубоко печалило будущую государыню, но полностью устраивало текущую.

Станислав Август Понятовский

Пётр сомневался в своём отцовстве и не скрывал этого, при дворе ходили слухи о том, что настоящим отцом был Станислав Понятовский – в будущем король Польши. Анна прожила чуть более года и после недолгой болезни скончалась. Для Екатерины II смерть дочери стала сильным ударом.

Внебрачные дети

Дети Екатерины II и Григория Орлова

Алексей Бобринский

Связь Екатерины II и Григория Орлова была довольно долгой, потому многие склоняются к идее о том, что императрица родила нескольких детей о графа. Тем не менее, сохранились сведения только об одном ребёнке – Алексее Бобринском. Неизвестно, были ли ещё дети у Орлова и Екатерины II, но Алексей является официальным отпрыском пары. Мальчик стал первым незаконнорожденным ребёнком будущей императрицы и появился на свет 11-12 (22) апреля 1762 года в Летнем Дворце в Санкт-Петербурге.

Мальчик сразу после рождения был передан в семью Василия Шкурина – гардеробмейстера Екатерины, где воспитывался с другими сыновьями Василия. Орлов признавал сына, тайно посещал мальчика вместе с Екатериной. Сын Екатерины II от Григория Орлова, несмотря на все усилия родителей, вырос человеком посредственным и инфантильным. Судьбу Бобринского нельзя назвать трагической – он получил хорошее образование, неплохо устроил свою жизнь за счёт государственного финансирования и даже поддерживал дружеские отношения с братом Павлом после его коронации.

Другие дети Орлова и Екатерины II

В различных источниках можно найти упоминания о других детях императрицы и фаворита, но нет ни одного факта или документа, подтверждавшего их существование. Некоторые историки склоняются к версии о том, что у Екатерины II случилось несколько неудавшихся беременностей, иные говорят о мертворождённых детях или умерших в младенчестве. Также существует версия о болезни Григория Орлова и его неспособности к деторождению после неё. Однако граф, женившись, стал отцом повторно.

Дети Екатерины II и Григория Потёмкина

Равно, как и с Орловым, с Потёмкиным Екатерина II долгое время была в близких отношениях, потому мифов вокруг данного союза множество. По одной из версий, у князя Потёмкина и Екатерины II была дочь, родившаяся 13 июля 1775 года в Пречистенском дворце в Москве. Само существование Елизаветы Григорьевны Тёмкиной не вызывает сомнения – такая женщина действительно существовала, даже оставила после себя 10 детей. Портрет Тёмкиной можно увидеть в Третьяковской галерее. Куда важнее то, что происхождение женщины неизвестно.

Основным поводом для сомнений в том, что Елизавета – дочь Потёмкина и императрицы, является возраст Екатерины II ко времени рождения девочки: на тот момент государыне было около 45 лет. В то же время малышка была передана на воспитание в семью сестры князя, опекуном Потёмкин назначил своего племянника. Девочка получила хорошее образование, Григорий выделял значительные суммы на её содержание и хлопотал о замужестве предполагаемой дочери. В данном случае более очевидно, что отцом Елизаветы был Григорий Потёмкин, матерью же, вполне могла быть одна из его фавориток, а вовсе не императрица Екатерина.

Другие незаконнорожденные дети Екатерины II

Доподлинно не известно сколько было детей у императрицы Екатерины II и как сложилась их судьба. Различные источники называют разное количество детей, упоминают разных отцов. По некоторым версиям союзу Екатерины с Потёмкиным, как и с Орловым, приписывались выкидыши и мертворождённые младенцы, однако свидетельств тому не сохранилось.